Виктория Александер: Визит сэра Николаса

—Нет.

— Я не могу позволить вам. — Чувство страха, которым исполнилось ее сердце, когда она увидела книгу, сменилось вспышкой дикого гнева. — Не теперь. Снова.

— Не можете?

Он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

— Ни в коем случае. — Она махнула книжкой в его сторону. — Я уже не та девочка, которая написала эти слова.

—Не та?

— Определенно. Я знаю, чего я хочу, и у меня нет на этот счет сомнений.

— Чего же вы хотите? — спросил он с едва уловимой иронией и улыбнулся.

— Вы думаете, что это забавно?

Он наклонил голову с самым серьезным видом, который не обманул ее ни на минуту, и сказал:

— Возможно.

— Как вы могли? — Глаза ее вспыхнули. — Я пытаюсь довести до вашего сознания, что не могу позволить вам исчезнуть из моей жизни еще раз. И если вы настаиваете на том, чтобы уехать из Англии, то есть снова сбежать, я поеду с вами, а если вы мне в этом откажете, просто последую за вами. Поеду в Америку, если понадобится.

— Серьезно? — Он подошел совсем близко, так что мог бы дотронуться до нее. Или крепко обнять. Или задушить. — В Америку?

— Да. Ведь вы именно туда собрались? Теперь он смотрел на нее с любопытством.

— Откуда вы взяли, что я собираюсь куда бы то ни было уехать? Не говоря уже об Америке?

— Джонатон сказал мне. Говорил, что вы спрашивали о расписании поездов.

— В Америку не ходят поезда.

— Я это знаю. — Она скрипнула зубами. — Но они ходят в Саутгемптон, а некоторые ваши корабли отплывают в Америку оттуда и… — Лиззи нахмурила брови. — Вы не едете в Саутгемптон?

— Я полагаю, мне придется ездить туда в будущем, но сейчас это не входит в мои планы.

— Так куда же вы собрались, если позволите узнать?

— В Бирмингем.

— В Бирмингем? Но ведь там нет кораблей.

— Совершенно верно, там нет и порта.

— Так вы не уезжаете из Англии? Не едете в Америку?

— Не еду, по крайней мере в обозримом будущем.

— Джонатон ввел меня в заблуждение…

Лиззи постаралась прогнать от себя возникшее перед глазами весьма привлекательное зрелище, как Джонатон убегает от нее, спасая свою жизнь.

Николас произнес с усмешкой:

— Джонатон — верный друг, я должен поблагодарить его.

— Если он доживет до вашей благодарности, — пробормотала она. — Трудно представить, чтобы он намеренно… впрочем, это уже не имеет значения.

— Он сказал мне, что вы здесь и хотите поговорить со мной. Случайно вышло так, что и я хотел поговорить с вами.

— Да, я этого хочу. Я… словом, вы были правы.

— Я был не прав, — выпалил он почти в ту же секунду, и Лиззи воздержалась от дальнейших замечаний, ограничившись коротким:

— Не правы?

— Не прав. — Он подтвердил это решительным кивком. — Я очень много думал об этом. Прошлое невозможно изменить. Чарлз мертв, и не существует сколько-нибудь надежного пути ответить на ваши вопросы о его поступках и чувствах.

— Вы полагаете, что не существует? — нарочито медленно спросила она.

— Полагаю.

— Его любовница могла бы многое рассказать мне об этом.

— Но вы же сами говорили, что письма свои она не подписывала. Вам вряд ли удалось бы ее найти. Кроме того… — он сделал паузу, видимо выбирая слова, — есть вероятность, что, как бы ни думали мы с вами об этом в данный момент, рассказанное этой женщиной может причинить вам глубокую боль, расплачиваться за которую ценой вашего душевного мира вряд ли стоит.

Лиззи было ясно, что Николас знает историю отношений Тедди и Чарлза, что он и в самом деле не хочет причинять ей боль, и скорее интуиция, нежели разум, подсказала ей ответ:

— Я понимаю вас, но хочу напомнить ваши слова о том, что вы не станете расплачиваться за грехи другого человека.

— Я и в самом деле не имею такого намерения и надеюсь со временем завоевать ваше полное доверие. Сделаю во имя этого все, что смогу.

— Правда?

Мягкая, спокойная улыбка Николаса вызвала в душе Лиззи бурную вспышку счастья, а он продолжал:

— Разумеется, правда, но я не собираюсь бросать старых друзей и не обещаю, что никогда в жизни больше не брошу одобрительный взгляд ни на одну женщину.

— Если этот взгляд будет всем, что ты на нее бросишь, — неожиданно даже для самой себя перешла на ты Лиззи и, протянув руку, коснулась пальцами лацкана его смокинга.

— Согласен, — сказал он и взял ее руку в свою.

— Подозреваю, что ревновать все равно буду к каждому такому одобрительному взгляду, но постараюсь не превращаться в мегеру. И я уверена, что ревность моя не имеет никакого отношения к Чарлзу и целиком определяется моим отношением к тебе.