Мисси давно не встречала такого симпатичного и чуткого человека. Хайнрих стал ее близким другом. Все знакомые девушки были от него в восторге и хором ей твердили: вы созданы друг для друга! Но Мисси отлично знала, что Хайнрих — чудесный, веселый, красивый — для нее всего лишь один из многих, а тот, для кого она в самом деле создана, тот, увы… Нет, с Хайнрихом можно только болтать — например, строить планы на будущее, обсуждать, что они станут делать, когда все рухнет. Решено было, что они с Лоремари залезут к Хайнриху в самолет и полетят куда-нибудь в Колумбию. Причем вопрос о том, хватит ли для перелета через Атлантику горючего, остался открытым. Зато выяснили, что у Лоремари в Боготе есть двоюродный брат, за которого она подумывает когда-нибудь выйти замуж…
Мисси сама удивлялась тому, с какой легкостью она может болтать о таких вещах с гитлеровским асом, будучи в то же время доверенным лицом человека, который…
Впрочем, тогда, в мае 1941 года, заговор был еще понятием достаточно гипотетическим. И Мисси относилась к планам своего нового шефа с некоторой снисходительностью, как женщина всегда относится к делам любимого. Она была разумна и понимала, что самые радужные планы — как политические, так и любовные — вряд ли осуществимы. Им всегда что-то мешает. Во-первых — общий патриотический настрой, во-вторых — красивая молодая жена…
Но ведь Мисси и сама была молода, а потому пыталась отвлечься от ненужной, мучительной любви всякими способами. Принимала мужское поклонение. С одинаковым рвением посещала и новую русскую церковь, в хоре которой пел бывший советский оперный бас, и оперный театр, где давали «Ромео и Джульетту» неизвестного ей композитора. К тому же она не была бы женщиной, если бы не заботилась о своей внешности. Да и дела сестры очень ее заботили: Пауль Меттерних и Татьяна наконец решили официально объявить о своей помолвке. Но отец желал, чтобы Пауль нанес ему официальный визит и по всем правилам просил руки Татьяны. Судьбоносный визит жениха к князю Васильчикову состоялся в июне 1941 года. Согласие на его брак с Татьяной было даровано. Однако вскоре произошло событие иного рода. И многие в Германии сочли его роковым.
В воскресенье 22 июня Мисси открыла свой дневник и написала:
! «Германская армия ведет наступление на всем протяжении восточной границы. Начинается новая фаза войны. Мы знали, что это сбудется. И все же мы потрясены!»
Она испытывала состояние странной раздвоенности. Мисси истово любила Россию — ту, прежнюю Россию, которой не помнила, которую знала только по рассказам родителей и их друзей. Она желала ее возрождения и поражения красных, и многие «бывшие русские» находились в том же состоянии. И вот теперь Гитлер начал войну против красных. Но ведь это была война и против России! Гитлер желал не возрождения ее, а полного уничтожения! Москву предполагалось сровнять с землей, чтобы она никогда больше «не оскорбляла взора цивилизованного человека». Война была провозглашена «крестовым походом против большевизма», но на самом деле ее единственной целью был захват земель, разграбление национальных ресурсов России и массовое истребление ее народа — с изгнанием оставшихся в живых за Урал или превращением их в рабов германских поселенцев, которые пришли бы на их место. Как Мисси могла относиться к таким планам? Отныне ее ненависть к Гитлеру питалась новым «топливом». Однако в отличие от многих других русских, которые, ненавидя фашистов, начали идеализировать советскую власть, она никогда не обольщалась и не видела себе места в том мире, где правили бы красные.
А понятие мирной жизни в тылу все более отходило в область преданий. Теперь Германию и ее сателлитов в Европе бомбили не только англичане, но и русские. Было разрушено имение Меттернихов Иоханнесберг.
Бомбы не разбирают, на кого падают, и вместе с отъявленными нацистами страдали люди, резко осуждавшие войну. Как говорили еще римляне (а уж они-то знали все!), Беллона [1]всегда возьмет свою жертву…
Как-то Мисси гостила в Потсдаме у Готфрида Бисмарка, и на ужин зашел Хайнрих Витгенштейн. Он выглядел бледным и усталым. Газеты тогда внезапно зашумели о его подвигах: ему было всего двадцать семь лет, но он уже майор, и его назначили командиром целой группы ночных истребителей.
Мисси подумала: «Он кажется таким хрупким!» Она упрашивала его хотя бы ненадолго взять отпуск, но Хайнрих собирался сделать это только в конце месяца. Он остался ночевать в Потсдаме и, провожая Мисси до ее комнаты, осторожно поцеловал ее в щеку.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу