Уинстон Грэхем - Корделия

За завтраком договорились, что он отвезет Яна в зоопарк.

– Встретимся за обедом, – сказала Корделия. – К тому времени я вернусь. Так или иначе, постараюсь вернуться к часу.

Туман рассеялся. В утреннем свете Лондон показался ей совсем другим. На улицах по-прежнему было сильное движение; на тротуарах толкались прохожие; из них, по меньшей мере, четвертую часть составляли иностранцы. Не то чтобы она не привыкла к незнакомым запахам, незнакомому выговору, непривычной одежде – просто Корделия и сама чувствовала себя иностранкой.

Она немного прошлась пешком, чтобы успокоиться и взять себя в руки, а затем наняла пролетку. Лошади резко понеслись вперед, обгоняя не только пешеходов, но и омнибусы.

На широком крыльце "Королевского варьете" в этот ранний час было безлюдно. Улица выглядела довольно-таки невзрачной. В доме напротив женщина вывешивала на балконе белье для просушки. Может, театр закрыт, а Стивен находится совсем в другом месте? Она расплатилась с извозчиком. Осторожно потянула стеклянную дверь. Та мигом подалась.

Внутри было темно и тихо. Пахло сигаретным дымом, пылью и выдохшимся пивом. Вдалеке скребли пол. Корделия направилась на этот звук и подошла к неширокой лестнице.

– Прошу прощения…

Звук прекратился.

– Чего?

– Я прошу прощения. Внизу никого не было…

– Что вам угодно?

Перед ней на коленях стояла уборщица.

– Я ищу мистера Стивена Кроссли. Вы не знаете, он сейчас здесь?

– Ошиблись лестницей, сударыня. Это сразу за входной дверью – лестница слева. Вам назначено?

– Э… нет. Но я думаю, он меня примет.

– Идемте, я вас проведу, – старуха тяжело поднялась с колен, вытерла о фартук руки и одернула юбку. На Корделию пахнуло джином и карболовым мылом.

Стивен здесь! Несколько ступенек вниз. Пересечь фойе. Теперь несколько ступенек вверх. Здесь уже светлее. Стеклянная дверь. Тук-тук.

– Да?

– Леди к мистеру Кроссли.

Вышел немолодой клерк с блестящими, зачесанными набок волосами.

– Вам назначено, мисс?

– Нет. Доложите о миссис Фергюсон.

– Хорошо, мадам.

Ну вот. О Господи! Мужские голоса. Клерк пропустил вперед своего босса. Стивен!

– Корделия!

Он стоял в дверях. Чужие, незнакомые глаза потеплели, зажглись изнутри.

– Корделия, вот не ожидал!

Она вдруг совершенно успокоилась – слава Богу! – и улыбнулась.

– Вот, решила заглянуть на несколько минут.

– Я чуть не принял тебя за привидение. Правда. Входи. Ну входи же! Что ты делаешь в Лондоне? Прошло столько лет!

Он взял ее руки в свои, заглянул в глаза. Напрасно она искала в его словах и взгляде фальшь – ее не было. Да, он немного пополнел. Но все то же обаяние, а в ясных карих глазах все так же играет жизнь.

– Приехала ненадолго. Вот и решила повидаться.

– Ну разумеется. Я не простил бы тебе, если бы ты не сделала этого. Идем со мной.

Он ввел ее в свой кабинет, затворил дверь и прислонился к ней спиной.

– Ради всего святого, наконец-то ты приехала! Как хорошо! Сколько мы не виделись – пять, шесть лет? Ты не отвечала на мои письма и не вышла ко мне, когда я заехал. Я был бесконечно несчастлив!

В прошедшем времени – "был".

– Я почему-то думала, что ты вернешься в Америку.

– Я и собирался. Но потом передумал. Вот так устроен мир… – он подошел к столу. – Хочешь выпить?

– Нет, спасибо.

– Прошу тебя! Это предохраняет от простуды.

Предохраняет от простуды.

– Хорошо.

Минутное молчание. Звук сифона. Нужно что-то сказать… Стивен вернулся к столу.

– За тебя, милая, – он не забыл, что она предпочитает шерри.

Они выпили.

– Да! – произнес Стивен и вздохнул.

– Что "да"?

– Ты по-прежнему прекрасна. Гораздо красивее, чем сохранила моя память. Я думал, ты изменилась.

Корделия улыбнулась.

– Прошло всего пять лет.

– Да, но… Ладно, к чему все это? Ты не изменилась, вот что главное.

Они поговорили еще несколько минут, осторожно подбирая слова. Он спросил, как она нашла его.

– Брук с тобой?

– …Нет.

Стивен закурил сигару.

– Не могу сказать, чтобы я жалел об этом. Простая условность…

Он посмотрел на нее сквозь табачный дымок. Глаза сверкнули.

– Ты еще долго пробудешь в Лондоне?

– Завтра уезжаю.

– Мимолетный визит?

– Да.

– Может быть, задержишься?

– Нет, мне нужно ехать.

Его голос стал немного мягче.

– После того последнего визита в ваш дом я был совсем убит. Прошел все круги ада. Ревность, гнев… Я говорил себе: пусть уходит, я ее ненавижу! Уеду опять в Америку. Но это оказалось нелегко. Нельзя полюбить или разлюбить по приказу. Я долго не мог забыть тебя.