Жюльетта Бенцони - Ночные тайны королев

Встревоженный генерал Гурго, адъютант императора, отправил письмо Марии-Луизе, в котором просил сжалиться над тяжело больным Бонапартом:

«Муки императора могут длиться долго, его необходимо спасать. Ваше Величество могли бы обратиться к своему августейшему отцу, дабы он, соединив свои усилия с Вашими, добился разрешения союзников передать Наполеона его заботам, если союзники по-прежнему не желают вернуть ему свободу…»

— Они хотят, чтобы Наполеона пользовали австрийские врачи?! — удивилась Мария-Луиза и возмущенно воскликнула: — Да этот человек сошел с ума!

Она немедленно уведомила императора Франца о невероятной наглости приближенных бывшего императора, которые осмелились просить ее о заступничестве за узника Святой Елены. Вместо того, чтобы просить отца о помощи, жена Бонапарта потребовала ужесточить режим содержания супруга…

Девятнадцатого июля 1821 года Мария-Луиза, скучая, велела принести ей «Газетт дю Пьемон» и принялась читать новости. Внизу страницы она увидела заметку, в которой сообщалось о смерти генерала Бонапарта.

Она вдруг ощутила укол совести и, словно пытаясь исповедаться, написала своей подруге мадам де Гренневиль довольно необычное письмо:

«Я нахожусь сейчас в великом смятении. Только что я прочитала о смерти императора Наполеона. „Газетт“ сообщила о его кончине столь уверенно, что почти невозможно усомниться в этом. Должна признаться, известие это потрясло меня до глубины души. Хотя я никогда не испытывала к Бонапарту сильного чувства, я не могу забыть, что он — отец, моего сына и что со мной он обращался вовсе не столь дурно, как об этом говорят. Напротив, он проявлял ко мне большое уважение и был внимателен, а это больше, чем можно пожелать в браке, совершенном в интересах политики. Я скорблю о его смерти и желала бы ему еще долгих лет жизни, лишь бы она протекала вдали от меня».

На следующий день герцогиня Пармская получила официальное извещение о смерти Наполеона, который скончался пятого мая 1821 года.

Мария-Луиза тотчас же решила, что герцогский двор будет носить траур в течение трех месяцев, и с помощью Нейперга принялась составлять некролог для публикации в прессе.

С первых же строчек у них возник вопрос: как назвать покойного? Наполеон? Бонапарт? Бывший император?

Нейперг нашел выход из положения. Он написал:

«Вследствие кончины светлейшего супруга нашей августейшей государыни…»

Тридцатого июля Мария-Луиза присутствовала на заупокойной мессе в храме, укутанная в длинную черную мантию, которая довольно хорошо скрывала ее беременность. Заказав в Парме и в Вене тысячу месс, она запретила упоминать в молитвах имя покойного.

Когда пришло известие о смерти Наполеона, маленький Франц был один. Придворный офицер взял на себя деликатное поручение и, выбрав самое спокойное время, сообщил скорбную весть сыну покойного. Он был потрясен горем Франца и слезами, которые проливал ребенок, который, как полагал офицер, никогда не видел отца. Офицер просто был плохо осведомлен.

Несколько недель спустя Франца потрясла другая новость — его мать вышла замуж за графа Нейперга.

Он так написал другу о своем горе:

«Если бы моей матерью была Жозефина, отец не был бы погребен на Святой Елене, а я не оказался бы здесь, в Вене. Моя мать — добрая женщина, но, увы, она лишена энергичности… Мой отец заслуживал не такой женщины».

В сентябре 1821 года Мария-Луиза стала женой графа Нейперга, а в октябре спокойную жизнь супругов нарушил визит доктора Антоммарки, приехавшего со Святой Елены.

Он прибыл в Парму, чтобы выполнить последнее желание Наполеона. Однако герцогиня отказалась принять его, и к доктору вышел Нейперг.

Несколько смущенный врач положил на стол небольшой пакет.

— Это посмертная маска императора, — тихо произнес он. — Передайте ее императрице…

Генерал с ледяной улыбкой кивнул, и Антоммарки, которому больше нечего было сказать, покинул дворец герцогини Пармской…

Жизнь супругов Нейпергов текла своим чередом, и ничто в герцогском дворце не напоминало о том, что когда-то Мария-Луиза была женой самого великого человека своего времени. Но однажды декабрьским днем доктор Герман Роллет застал детей дворцового интенданта за игрой с каким-то странным гипсовым предметом. Они таскали его по комнатам, привязав к веревке, и воображали, что это карета.

Роллет наклонился и с изумлением узнал в этом предмете посмертную маску императора…