Кэндис Кэмп - Коварство любви

Высшее общество не было многочисленным, и на протяжении какого-то времени она была немного знакома с Ирен. Несколько месяцев назад она узнала ее ближе, когда та вышла замуж за Гидеона, лорда Рэдбурна, приходившегося герцогу и его сестре дальним родственником.

Ирен искренне улыбнулась девушке и сказала:

— Приветствую, Калли. Рада вас видеть. Франческа уже сказала вам, как я воспользовалась ее добротой душевной?

— Ну, я бы не стала это так называть, — возразила Франческа.

Ирен рассмеялась. Она была высокой женщиной с густыми вьющимися светлыми волосами, и наряд гречанки был ей очень к лицу. В ее золотистых глазах плясали веселые чертики. Калли подумала о том, что замужество пошло Ирен на пользу. Сейчас она казалась особенно красивой.

— Франческа имеет в виду, что в действительности все оказалось гораздо хуже, — пояснила Ирен, признательно глядя на подругу. — Вы же знаете, как неуверенно я себя чувствую на балах. Все легло на ее хрупкие плечи, и можно смело сделать ей комплимент по поводу того, как успешно она справилась.

Франческа тепло улыбнулась и отвернулась, чтобы поприветствовать следующего гостя, а Калли подошла к Ирен и ее мужу, лорду Гидеону Рэдбурну, пришедшему на бал в костюме пирата. Девушка отметила, что этот наряд очень соответствовал его нетрадиционному облику. С черными, слегка взъерошенными волосами и крепким телосложением он больше походил на морского разбойника, грабящего корабли, чем на джентльмена, и с удовольствием щеголял заткнутой за кушак саблей.

— Леди Каландра, — с поклоном приветствовал ее Гидеон, — благодарю, что пришли. — На мгновение улыбка смягчила его жесткие черты. — Очень рад видеть знакомое лицо.

Калли улыбнулась в ответ. Всем было известно, что Гидеон некомфортно чувствовал себя в обществе пэров — волею судьбы с детства он воспитывался лондонскими бедняками, и ему удалось выжить и преуспеть только благодаря собственной смекалке. Когда взрослым человеком он занял причитающееся ему по праву рождения положение, то не смог до конца вписаться в великосветское общество. Он был немногословен и до сих пор благополучно избегал большинства приемов. В Ирен с ее прямыми речами и пренебрежением чужим мнением он сразу же распознал родственную душу. Калли, время от времени встречая в свете, находила его интересным собеседником.

— Я рада быть здесь, — заверила его девушка. — Боюсь, зима в Маркасле показалась мне утомительной. Как бы то ни было, отсутствие на балу по случаю дня рождения тетушки Оделии может быть расценено как дурной тон.

— Полагаю, теми же соображениями руководствовалась половина Англии, — произнес Гидеон, обводя взглядом переполненный зал.

— Позвольте мне проводить вас к почетной гостье, — предложила Ирен, беря Калли под руку.

— Предательница, — чуть слышно произнес ее муж. Его теплая улыбка, адресованная жене, контрастировала с колким словом. — Ты просто пользуешься возможностью улизнуть от этой треклятой обязанности приветствовать прибывающих гостей.

Ирен захихикала, и губы ее изогнулись в дразнящей усмешке.

— Можешь присоединиться к нам, если хочешь. Уверена, что Франческа и одна отлично справится с этой обязанностью.

— Хм-м. — Лорд Рэдбурн принял задумчивую позу. — Ты поставила меня перед сложным выбором: встречать гостей или предстать пред леди Оделией. А третьего, более интересного варианта нет? Например, ворваться в охваченное огнем здание?

Улыбка, которой он при этом одарил жену, могла быть расценена как особый вид нежности.

— Уж лучше мне остаться здесь, — продолжил он, — в противном случае тетушка Оделия, без сомнений, вернет меня обратно, потому что я не нарядился сэром Фрэнсисом Дрейком по ее совету и не заявился на бал с глобусом под мышкой.

— Глобусом? — чуть слышно переспросила Калли, увлекаемая прочь Ирен.

— Да, потому что сэр Фрэнсис Дрейк совершил кругосветное плавание, хотя я не уверена, что он действительно обогнул земной шар. Но для тетушки Оделии это вряд ли имеет значение.

— Неудивительно, что Рэдбурн не стал рядиться в этот костюм.

— Но не этот факт вызвал его отвращение к похожим на шар коротким панталонам Дрейка.

Калли засмеялась:

— Я удивлена, что вы вообще смогли убедить его нарядиться в костюм. Сенклер и слышать о нем не хотел, согласился только на маску.

— Несомненно, герцог боится лишиться чувства собственного достоинства, — заметила Ирен. — Знаете, я нахожу довольно забавным то, какой силой убеждения обладает она. — Глаза ее сверкнули в прорезях маски, а рот изогнулся в мягкой соблазнительной улыбке.