Сьюзен Джонсон - Леди ангел

— Да, но не так хорошо, как вы. Для полного счастья нам не хватало парочки привлекательных мужчин, умеющих танцевать, — поддела его супруга.

Хазард обескураженно пожал плечами.

— Танцовщицы развлекали нас совсем недолго — слишком уж рвались домой Кит и де Век.

Блейз наклонилась к уху мужа.

— Посмотри на Дейзи, ее просто не узнать.

— Ага, — понимающе протянул тот, — так вот почему де Век стал таким домоседом…

— Под его влиянием она совершенно преобразилась, — удовлетворенно отметила Блейз. — Ты только полюбуйся.

Дейзи сидела на коленях у мужа, обвив руками его шею и положив голову ему на плечо. Она не стеснялась своих чувств даже сейчас, когда вокруг было полно людей.

— Он ее многому научил, этот человек, не признающий правил, — заметил Хазард. В прошлом его сильно беспокоила необычайная сдержанность и замкнутость дочери. Даже в детстве она редко позволяла себе быть эмоциональной, но после знакомства с де Веком стала совершенно другой — радостной, раскованной, открытой. — Он хорошо влияет на нее, — заключил отец.

Эмпресс и Трей сидели на коротком диванчике рядом, взявшись за руки. Муж что-то шептал жене на ухо, отчего та краснела и тихонько смеялась.

— Эй, о чем это вы там шушукаетесь? — шутливо воскликнул Кит, когда Эмпресс в очередной раз захихикала.

— Я рассказывал Эмпресс о танцовщицах, — пояснил с ухмылкой Трей. Как выяснилось, он решил сделать супруге комплимент, сказав, что эти плясуньи в подметки ей не годятся.

— Какие еще плясуньи? — насторожилась Анджела.

— Это все Трей и Этьен. А я тут ни при чем, — поспешил откреститься от мужской затеи Кит. — К тому же они у нас не задержались.

— Все было чисто символически, — успокаивающе пробубнил де Век, поглаживая руку Дейзи. — Ни одна холостяцкая пирушка не обходится без парочки обнаженных красавиц. Таков обычай.

— К тому же мы вели себя на редкость благопристойно, — влил свой голос в хор оправданий Хазард, — и говорили в основном о бизнесе.

В свои пятьдесят шесть лет Джон Хазард Блэк был строен, подтянут и красив. Будучи сыном вождя индейцев абсароки, он за свою жизнь стал свидетелем разительных перемен, которые почти полностью разрушили традиционные устои жизни его племени. И развлечения, которым Хазард предавался сегодня вечером, наверное, лучше всего символизировали то, насколько другим стал мир, в котором ему приходилось жить сейчас.

Блейз осторожно дотронулась до руки мужа, расслышав в его голосе нотки горячности. Когда они впервые познакомились, слово «благопристойность» вовсе не подходило этому человеку, не привыкшему ни в чем сдерживать себя. Повернувшись к ней, Джон взял в свою широкую ладонь маленькую, тонкую руку жены и нежно погладил ее.

— В котором часу завтра приедут гости? — поинтересовался, наливая себе виски, Карсонс, который предусмотрительно пристроился возле столика, уставленного графинами с крепкими напитками.

— Частный поезд прибывает в час дня, — ответила ему Анджела. — Бьянка любезно согласилась играть для Берти и других, чтобы помочь им скоротать ожидание. Это продлится недолго. Потом гостей возьмет на себя Кит — чтобы одеться, ему понадобится каких-нибудь пятнадцать минут. Ему придется развлекать их до двух, когда начнется церемония в церкви. А сейчас, с вашего позволения, я отправляюсь спать.

— И я тоже, — поспешно добавил Кит, поднимаясь с дивана и предлагая Анджеле руку.

— Кто бы мог подумать, что он в конце концов все-таки женится, — задумчиво произнес Трей, после того как жених с невестой удалились.

— Я уж совсем было отчаялась, — вступила в разговор мать Кита. — Помню, он мне как-то написал, что выбирает себе невесту, как кочан капусты на базаре. Можете представить, какая тревога меня охватила. Какое счастье, что он повстречал Анджелу!

— Анджеле повезло не меньше, — убежденно произнесла Милли. — Мы все так рады, что она наконец обрела счастье. Ее муж в последнее время стал попросту невменяем, и мы все тревожились за нее. — Она, конечно, не сказала: «Мы рады, что избавились от него», но ее тон и без того был достаточно красноречив.

Хазард, Трей и Этьен переглянулись. Им одновременно пришла в голову одна и та же мысль: будь они родственниками Анджелы, ей не пришлось бы страдать так долго.

— Отец де Грея тоже был тяжелым человеком, — сказал де Век. — Однажды в жокей-клубе в Париже его пришлось даже связать. Старик был страшен, когда напивался.

— Брук был в точности такой же, — заметил Карсонс.