Дженна Питерсен: О чем мечтает герцог

Габби приподняла руку, остановив её:

— Я тебе не раз уже говорила: я никогда не захочу в мужья человека, чья семья была источником стольких твоих бед.

Лилиан пожала руку подруги и повернулась к окну, дав понять, что разговор окончен. Девушка стала разглядывать проплывающий за окном зелёный сельский пейзаж. Как бы Лилиан ни ценила преданность своей подруги, она была одной из тех немногих людей, кто прекрасно знал о финансовых затруднениях семьи Габби, и понимал, что это означает. Её подруга должна удачно выйти замуж, поэтому Лилиан была обязана оградить имя Уотсенвейлов от любых последствий, к которым могут привести её планы.

— Ты действительно считаешь, что сможешь найти доказательства того, что покойный герцог творил все те злодеяния, в которых ваша семья его обвиняет? — спросила Габби, вновь завладев вниманием Лилиан. — Свет набрасывается на своих бывших героев, как полчище гадюк, это верно, но нужны весомые доказательства.

— Я знаю. — Лилиан откинула голову, прислонившись к кожаной спинке сиденья, и вдруг почувствовала себя уставшей, а ведь она даже не начинала свои поиски. — Мерзавец… — Произнеся это слово, девушка тут же застыла, быстро взглянув на тетю Изабел, но хотя глаза матроны оставались открытыми, тихий храп все же слетал с её губ, что подтверждало, что она спит. — Мерзавец был настолько любим, он одурачил стольких людей, что потребуется много времени и сил, чтобы показать всем, каким он был на самом деле. Но если мне удастся найти достаточно доказательств, думаю, я смогу убедить общество. Даже если они не захотят услышать это непосредственно от меня, газеты быстро напечатают всю правду.

Габби с трудом сглотнула.

— Газеты? Они ведь наверняка потребуют более убедительные доказательства, прежде чем все же напечатать нечто, что может вызвать ярость семьи Биллингемов.

Лилиан кивнула.

— Да, и так как покойный герцог, покинув Лондон, стал проводить все свое время в поместье, думаю именно это место, как нельзя лучше подходит для того, чтобы найти его Ахиллесову пяту.

Габби выгнула бровь.

— Не говоря уже о том, что это единственный дом Биллингемов, куда тебя вообще пригласили.

Лилиан снова взглянула в окно. Слова подруги вовсе не были намеренной издёвкой, но они заставили девушку вспомнить о её месте в этом мире.

— Ты права, я не из тех, кого герцоги приглашают на балы. Но, возможно, удача будет на моей стороне.

Габби вздрогнула, поняв, что её слова задели подругу, но потом кивнула.

— Уверена, что так оно и будет. Ты найдешь здесь то, что ищешь, я знаю это. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.

Лилиан взяла её руку и мягко сжала. Если что-то правдивое и осталось в этом мире, так это была Габби — самая лучшая и преданная подруга, которая у неё когда-либо была.

Когда отец Лилиан умер, а её младший брат стал не управляем от горя, именно Габби убедила своего отца позволить Лилиан жить в их семье и принять участие в Сезоне в качестве её гостьи. Именно Габби как-то ухитрилась попасть в список приглашённых на загородный приём нового герцога Биллингема. И именно Габби написала от имени своего отца герцогине, попросив включить в этот список и Лилиан. Все это потому, что она знала, как отчаянно Лилиан хотела исправить все то зло, что причинили её семье.

Карета медленно остановилась. Снаружи доносились какие-то голоса. В этот момент тетя Изабел с фырканьем проснулась, выпрямилась и с легкой улыбкой посмотрела на двух девушек, прежде чем выглянуть из окна.

— Ах, наконец, мы приехали! Они открывают для нас ворота, — проговорила она хриплым после сна голосом.

Едва слова были произнесены, как карета снова тронулась в путь, и они въехали в родовое поместье, которое на протяжении одиннадцати поколений принадлежало герцогам Биллингем. Теперь двенадцать, подумала Лилиан. В конце концов, существовал еще и новый герцог.

По слухам, отец и сын были очень близки, так что сын, вероятно, такой же безнравственный и лживый, каким до него был его отец. По крайней мере, так считала Лилиан. Если же она заблуждалась, и он был вовсе не такой, то вся ситуация могла усложниться еще больше.

Весьма нелепо — надеяться, что гостеприимный хозяин окажется негодяем.

Девушка выпрямилась, когда карета покатила по дороге, ведущей к основному зданию. Настало время собраться и быть готовой к непредвиденным обстоятельствам. Человек, с которым ей предстояло встретиться, не должен догадаться, что она прибыла на его загородный приём не как гостья, а как предвестник его гибели. Или, по крайней мере, как предвестник гибели хорошего имени и репутации его покойного глубокоуважаемого отца.