Она больше не была девушкой, верившей в мечты и загадывающей желание, увидев падающую звезду.
Опершись рукой на колено, она встала на ноги.
— Кто он?
Миссис Мэрдок покачала своей головой с проседью.
— Он совсем не похож на этих сборщиков. Сказал, что его зовут Локхарт. Спенсер Локхарт. Знаете его?
Эви покачала головой, нахмурившись.
— Никогда не слышала этого имени.
— Да, хм, он почему-то показался мне знакомым.
— У тебя посетитель? — приблизилась Маргарит, сжимая своей рукой пухлую ручку Николаса. — Может, доктор Шеффилд?
При упоминании деревенского доктора Эви покраснела.
— Нет.
Николас потянул Маргарит в сторону пруда, едва не сбив с ног.
— Идем, Мэгги.
— Через минуту, милый. Я разговариваю с твоей матерью.
— Идите, — Эви стянула с рук перчатки. — Я пойду посмотрю на нашего… гостя.
Маргарит внимательно посмотрела на нее. Подруга достаточно хорошо знала ее, чтобы понять, когда Эви что-то беспокоило. Они провели слишком много лет вместе в Пенвиче, в школе для добродетельных девочек, страдая от невыносимо холодных зим и жалкого рациона — терпели запугивания старших девочек, терпели мастера Броклхерста.
По какой-то причине перспектива столкнуться с незнакомым посетителем пугала Эви. Она молилась, чтобы миссис Мэрдок оказалась права, и он здесь не для сбора долгов. Но кем бы он ни был, у нее внутри всё переворачивалось при мысли об этой встрече.
— Пойду посмотрю. Возьми Николаса к пруду. Это твой последний день здесь. Отдыхай.
Когда она сказала это, у нее сдавило горло: она поняла, что Маргарит завтра уедет в Лондон, и они не увидятся еще год.
Отбросив в сторону мрачные мысли, она заставила себя обнадеживающе улыбнуться, в основном ради своей экономки и Маргарит. Не для себя. Это бесполезно. Ничто не могло избавить ее от беспокойного трепета.
Она решительно вошла в дом со стороны кухни. Миссис Мэрдок следовала за ней по пятам, сжимая в руках свой передник. Эви обернулась, едва не столкнувшись с встревоженной экономкой.
— Нет необходимости сопровождать меня. Со мной все будет в порядке.
Румяное лицо миссис Мэрдок нахмурилось.
— Я позову мистера Мэрдока, нам может понадобиться…
— Я уверена, что нет нужды беспокоить мистера Мэрдока и отрывать его от рыбалки. К тому же, то, что он может поймать, будет нам на ужин.
И прежде чем миссис Мэрдок успела снова запротестовать, Эви развернулась и вышла из кухни, перешагнув через две узкие ступеньки, направляясь на первый этаж [4] Main floor — название первого этажа в жилом доме.
. Она тихо прошла по потертой узкой ковровой дорожке, ведущей к гостиной.
Снаружи свистел ветер, становясь всё сильнее. Она запоздало подумала о том, что надо было одеть Николаса потеплее для прогулки к пруду.
Но эта мысль исчезла, стоило ей войти в комнату.
Худощавый человек стоял к ней спиной, глядя в окно на давно заброшенные угодья перед домом. Миссис Мэрдок не забрала у него темное теплое пальто, и его элегантность лишь подчеркивала запущенность ее гостиной.
Несколько мгновений она наблюдала за ним — высоким и импозантным — в тишине, уставившись ему в спину. С руками, сложенными за спиной, он казался ей твердым, как скала. Пытаясь сглотнуть ком в горле, она предположила, что, скорее всего, он здесь, чтобы собрать долги.
Она зашла в комнату, готовясь к неприятной задаче умолять и торговаться с джентльменом. Может, ему будет нужна хорошая швея или прачка? Или он питает нежность к тощим пастернакам? Она сдержала смех в пересохшем горле.
Она сдвинулась с места, по пути задев юбкой подлокотник кресла, так что раздался шелест. Пол заскрипел под ногами.
Он быстро и плавно повернулся.
Она открыла рот, чтобы заговорить, но застыла. Их взгляды встретились, она словно окаменела и перестала дышать. Глядя на его прекрасное лицо, она знала. Она поняла. Предупреждение, которое она чувствовала в дыхании того ледяного ветра, обрело совершенный, внушающий ужас смысл.
Кровь прилила к ее голове. Внезапно почувствовав головокружение, девушка потянулась и ухватилась за спинку соседнего кресла, чтобы не упасть на колени. О Господи.
Глядя в его лицо, она почувствовала так, что словно через окно заглядывает в будущее, которое наступит лишь через несколько лет. Видя лицо, так похожее на другое личико, только начавшее формироваться.
Молчание затягивалось. Он не говорил, доказывая, подтверждая ее опасения. Ее желудок задрожал, взбунтовался.
Читать дальше