Полина Федорова - Прекрасная шантажистка

— Ш-ш-ш, все хорошо, все будет хорошо...

Скоро Полина затихла. Он осторожно опустил ее на мокрую от слез подушку, накрыл матовые плечи одеялом. И почти за шиворот выволок себя вон из комнаты. Перед глазами стояла красная пелена, тело мучительно ныло... Что хорошо? Кому хорошо? Может, она не спит вовсе? Разыгрывает перед ним разные аллегории. Поди тут, разбери, что к чему...

Сергей выскочил во двор, схватил ведро и, несмотря на прохладную сентябрьскую ночь, ухнул ледяную воду прямо себе на голову.

РАПОРТ ПЕРВЫЙ

Милостивый государь, Осип Францович.

Поелику Вы наказывали мне докладывать Вам преподробнейшим образом о наших деяниях относительно порученного нам дела, сообщаю следующее.

Восьмого числа сего месяца мы приехали в Казань. Здесь, как оказалось, случился страшной силы пожар, спаливший до трех четвертей города. Так что найти человека, Вами указанного, оказалось крайне трудно и хлопотно. Только к вечеру он нами, милостивый государь, был отыскан. Сей отставной губернский стряпчий поведал нам, что интересующие нас бумаги как из губернской консистории, так и из палаты гражданской были вынесены из пожару в самый последний момент и находятся в Полицейской управе. Губернский стряпчий, служивший некогда, как Вам известно, по Уголовной палате, оказался вхож к самому полицеймейстеру, коий и дал разрешение поискать нужные нам документы.

Копия с интересующих нас бумаг была исполнена уже к утру дня следующего, да и документы, надо сказать, милостивый государь, того стоили.

Интересующую Вас особу зовут Сеславина Полина Львовна, девятнадцати годов, из дворян, в настоящее время круглая сирота, находящаяся под опекой некой госпожи Филиппузиной. Впрочем, все это Вы сможете узнать из копии метрической записи, что прилагается к сему рапорту. Открылось и еще одно обстоятельство: у сей особы имеется младшая сестра именем Лизавета.

Справившись у г-на стряпчего о месте проживания сестер Сеславиных, мы направились в указанную улицу, но ни онаго дома, ни собственно улицы не нашли. Что сталось с сестрами, никто не ведал. Далее мы снова прибегли к помощи вышеозначенного стряпчего, и часам к двум пополудни тот известил нас, что сестры Сеславины отъехали из Казани по Нижегородскому тракту вместе с дальним родственником князем Всеволожским и что-де конечным пунктом их следования есть город Москва.

Засим отправляемся в Москву, перед чем я и написал рапорт во исполнение Вашего непременного требования докладывать о произведенном нами дознании как можно чаще и подробнее.

Касаемо характеру и манер старшей из сестер Сеславиных, насколько нам удалось выяснить, манер она самых что ни на есть деликатных, как и положено девице ее годов, а характеру покуда неизвестного. Сей вопрос требует дальнейшего прояснении.

Остаюсь преданнейший Вам, милостивый государь, слуга Каллистрат Платонов сын Назарьев.

Писано в Казани Сентября 10-го числа 1815 года.

5

В Москве красных улиц — поди, сосчитай. Пожалуй, в каждой части с десяток наберется. В Тверской это Дмитровка, Знаменка, Никитская ну и сама Тверская. В части Мясницкой хороша Кузнецкая, а в городе Земляном — Арбат, обе Никитских и, конечно, Пречистенка. Дома здесь каменные, большие, с садами, в коих пруды, а в прудах рыбы золотые плавают — караси да карпы. Беседки для чаепитий и задушевных разговоров, гроты, через овраги мостики коромыслами. Словом, объявись на Москве волшебник какой да задумай он вдруг перенесть всю Пречистенку в Санкт-Петербург, так улица сия не испортила б и Дворцовую набережную. Вот на эту улицу и въехала коляска князя Всеволожского, а за ней, пошатываясь от долгого пути, и доисторический «берлин».

Московская резиденция князей Всеволожских была чудо как хороша. Благолепие начиналось сразу от усадебных ворот, на столбах коих два мраморных льва, верно только-только очнувшись от спячки, подняли свои гривастые головы и со строгим любопытством рассматривали приезжих. Затем ворота будто сами открылись, коляска князя, а вслед за ней и «берлин», въехала во двор.

На колонном крыльце их уже встречал дворецкий в кафтане золотого шитья — полный генерал, да и только.

— С приездом, ваше сиятельство! — громко провозгласил он и почтительно поклонился. — Добро пожаловать!

— С приездом, с приездом! — закричала набежавшая дворня, суетясь возле Всеволожского и толкаясь, дабы иметь возможность приложиться к княжеской длани.

«Любят здесь его, — подумалось Полине, и она вдруг поймала себя на том, что это ее почему-то радует. — Да и как не любить... такого».