Барбара Бенедикт: Судьба

Вдруг вдали он различил до боли знакомый парус, и его улыбка погасла.

— Эй, раб, скажи мне! — крикнул он. — Чей знак ты видишь на парусе? На том корабле, что покидает гавань?

Его раб приблизился.

— Это лев, о великий Минос.

— Лев Геркона?

Было бы безумным вызовом со стороны этого жирного дурака появиться сейчас, напоминая Миносу о том, что он хотел бы забыть. Если так, то Геркону не миновать гибели.

— Нет, это не царь Геркон, господин, — быстро подхватил раб. — Это начальник его охраны, он уезжает, посетив наш праздник.

— Должно быть, ему пришлось плохо, если он покидает остров на закате.

— Напротив, — сказал уверенный голос сзади него. — Он увозит домой победу во всех главных видах состязаний.

Минос обернулся. В дверях стоял Сарпедон, старший сын его жены от предыдущего брака. Трех сильных и здоровых сыновей родила Пасифая своему первому мужу; Миносу же — только уродливого Минотавра, а также несколько слабых, плаксивых дочерей. Неудивительно, что Минос при виде царицы думал только о своих неудачах.

— Мне сказали, что его зовут Язон, — мягко добавил Сарпедон. Стараясь скрыть волнение, возникшее при упоминании этого имени, Минос отвернулся. Ранее, когда упомянутый человек побеждал на арене, черты его лица казались Миносу знакомыми, и это теперь не давало ему покоя. «Нет, это невозможно, — сказал себе Минос, — тот мальчик должен был быть мертв, но если его имя Язон из Мессалоны то, возможно, это не простое совпадение».

— Говорят, он сам себе пробил дорогу в жизни и сумел достичь такого высокого звания, — продолжал молодой жрец. — А также ходят слухи, что он скоро посватается к наследнице Дафне. Как вы думаете, женившись на ней, он тоже убьет царя, чтобы получить трон?

Минос с удивлением посмотрел на приемного сына. Сарпедон, несомненно, хотел оскорбить его, но обычно он держал свое мнение при себе и непонятно было, что на самом деле творится в его душе. «Темный, как и та тень, из которой он сейчас вышел», — подумал Минос. Обнаружит ли он свои чувства, если его немного подзадорить? От приемного сына он мог многое узнать. Минос хлопнул в ладони и раб вышел из комнаты.

— Я должен поблагодарить тебя за сообщение, — сказал он, обернувшись к Сарпедону. — И чтобы полностью удостовериться, что Язон не женится на Дафне, я бы хотел видеть ее замужем за другим.

— У вас уже есть какие-либо предложения?

«Возможно, — подумал Минос с улыбкой. — Геркон, конечно, будет против такого выбора, но его можно заставить подчиниться. Для того, чтобы сохранить трон, человек согласиться на многое».

— Да, действительно, — медленно проговорил Минос. — Я думаю, не отдать ли Дафну замуж за Минотавра?

На темном критском лице появилось выражение возмущения.

— Геркон никогда не согласится на такое безумие. Он обожает свою дочь.

Минос только покачал головой; он знал, что Геркон в первую очередь заботится о своем благополучии.

— И вы будете настаивать на этом браке? У Крита и так довольно проблем с Афинами, зачем добавлять мессалонцев к числу наших врагов?

Трудно было определить, что было краснее — пурпурные жреческие одежды или лицо Сарпедона.

— Язон будет сражаться насмерть за свою царевну. Он любит ее. Он сделает все, чтобы сделать ее своею женой.

Когда-то и он, Минос, был таким же наивным, но впоследствии понял, что женщины не стоят той цены, которую боги назначают за них мужчинам.

— Мы оставим право выбора за Дафной, — сказал он. — Она не согласится выйти замуж за простого генерала, ведь ее ожидает наследник могущественного царства.

Сарпедон заметно содрогнулся.

— Но отдать ее созданию настолько чудовищному, что никто не смеет даже взглянуть на него? Тогда уж пусть выходит замуж за жертвенного быка.

Минос улыбнулся сравнению. Минотавр, критский человек — бык. Критяне верили, что под землей обитает огромный бык и что он раскачивает землю на своих рогах, когда бывает недоволен смертными. Минос мог бы их убедить, что Минотавр — через Посейдона, Великого Сотрясателя Земли, — связан с этим подземным быком и влияет на него.

И он мог бы сказать, что Посейдон, а вовсе не он породил Минотавра. Жертвенный бык, которого так обожает царица Пасифая, был маской, которую надел Великий Сотрясатель, чтобы оплодотворить ее. Критяне должны теперь поклоняться Минотавру, если не хотят землетрясений, скажет им Минос.

— Царица никогда не согласится на такой брак, — резко сказал Сарпедон. — Несмотря на все ваши интриги, она обладает правом последнего слова.