Джуди Кэролайн: Мэгги

Мэгги вдруг вспомнила Рим, куда они ездили на посвящение Дэна. «Дэн, мальчик мой, я чувствовала, что Бог не простит мне того, что я украла у него Ральфа, но почему он наказал тебя вместо меня? А может быть, это и есть его самое тяжкое наказание, что он отнял у меня вас, тех, кто не должен был принадлежать мне, и оставил меня в живых, чтобы я еще больше осознала свой грех?»

Мэгги не испытывала никакого страха от бешеной скачки, она мчалась навстречу солнцу, и мысли также стремительно мелькали в ее разгоряченной голове: «Да, да, как в один голос утверждают братья, их зять человек основательный и не позволит Джастине своевольничать». Впрочем, у Мэгги и у самой сложилось самое благоприятное впечатление от зятя, и она с легкой душой мысленно вверяла ему теперь судьбу своей дочери.

Наездница пустила коня галопом, стоило им выйти на просторы полей. Мэгги охватило непередаваемое чувство свободы, почти полета, когда они с Кейтом, превратившись в одно целое, оторвались от земли и устремились вперед. Очнувшись от своих мыслей, Мэгги спохватилась: ей показалось, что прошло уже много времени с тех пор, когда она уехала из дома, поэтому она повернула коня назад, немного умерив его пыл, и направилась в сторону дома.

В это утро Мэгги собиралась сообщить домашним о своем решении поехать на остров Матлок, где когда-то была счастлива с Ральфом. Об этом она, конечно, говорить никому не собиралась, а скажет, что поедет отдохнуть. И о том, что больше не вернется в Дрохеду, Мэгги тоже говорить не станет.

До основных сооружений фермы оставалось еще с четверть мили, и Мэгги не устояла перед соблазном, направила жеребца в длинном прыжке через небольшой ручеек. Удачно взяв препятствие, Мэгги заметила братьев, которые сегодня почему-то припозднились с выездом и теперь все пятеро, стараясь, чтобы это было незаметно, наблюдали за ней. Один только Фрэнк уже копался в саду за домом и ничего вокруг себя не замечал. И вдруг Мэгги поняла, что братья почувствовали ее настроение и теперь следят за ней. У нее, как и рано утром при разговоре с Бобом, сердце захлестнула волна нежности к своим братьям. Она умерила шаг лошади и, изменив направление, направилась к ним, испытывая горячее желание поскорее спешиться и обнять своих близких, но тут же подумала, что этот ее неожиданный порыв смутит их и еще больше насторожит. Мэгги устояла перед своим желанием и легким аллюром направила коня прямо к конюшне. Подъехав, Мэгги укротила поступь Кейта, который затанцевал на месте, словно радуясь встрече с мужчинами.

— Доброе утро! Вы что-то сегодня поздно, — в глазах Мэгги светилась тихая радость, и братья успокоились.

— Да вот собираемся, — ответил за всех Джимс, а Пэтси прибавил, почти отвернувшись от сестры: — Ты это… не очень… конь-то еще совсем дикий. Так и шею сломать недолго, да еще через ручей. Я тебя, Мэг, прошу, не дури… Мы ведь все тебя любим, а терять своих неохота. Это нехорошо, так… — Все с удивлением повернулись к Пэтси и уставились на него. Никто не ожидал от этого молчуна такой длинной речи, и некоторое время все с изумлением смотрели на него. Потом все дружно, включая Мэгги, рассмеялись.

Дружный громкий хохот испугал Кейта, он запрядал ушами и, пританцовывая на месте, скосил налитые кровью глаза. Но Мэгги уверенной рукой натянула уздечку и, похлопывая коня по шее, успокоила его.

Смеялись долго, даже с каким-то облегчением. Молчун Пэтси, сам того не подозревая, снял гнетущее напряжение и немного развеял их тревогу. Раз Мэгги тоже смеется, значит, она ничего такого не замышляет.

— Ладно, Пэт, я больше не буду, обещаю тебе. Чем сегодня собираетесь заниматься? — спросила она, оборачиваясь к Бобу.

— Да мы все в разные стороны. Кто на дальний выгон поедет, кто здесь поблизости будет. Так что, если что надо, можешь найти Джимса с Пэтси, они здесь останутся недалеко, — ответил Боб.

— Да нет, я просто так спросила. Моя помощь нужна?

— Сами управимся. Занимайся в доме.

Мэгги с помощью Джимса спрыгнула с коня. Братья приготовились к выезду, а Мэгги принялась растирать своего любимчика, потом накрыла его попоной и повела выгуливать, чтобы он немного охладился.

Солнце уже вовсю распустило свои лучи, когда Мэгги поставила Кейта в стойло и пошла к дому. Поднявшись на веранду, она увидела там Энн Мюллер, которая сидела в соломенном кресле с вязаньем в руках. Заметив настороженный взгляд Энн, Мэгги улыбнулась ей, а сама подумала: «Что же такого было в моем поведении, что встревожило всех домашних, даже братьев, которые вообще ничего вокруг не замечали, кроме своих овец».