Анн Голон - Анжелика. Война в кружевах

Снаружи раздался серебряный звон колокола, ему вторил другой колокол. Взгляд Анжелики остановился на маленьком распятии из черного дерева, висевшем на беленой стене. Распятие украшала веточка самшита.

«Монастырь! Я в монастыре…»

Прислушавшись, она уловила далекое эхо органа и пение псалмов.

«Что все это значит? Боже мой, как болит шея!»

Несколько минут обессиленная Анжелика все еще оставалась в полубессознательном состоянии. Ее мысли путались. Она старалась убедить себя в том, что ей просто привиделся дурной сон и сейчас она наконец проснется и избавится от абсурдного кошмара.

Шаги, раздавшиеся в коридоре, заставили ее приподняться на постели. Мужские шаги.

Похититель? Ха! Ему это даром не пройдет, он за все поплатится. Анжелика не боялась бандитов. Если нужно, она напомнит, что сам король преступного мира, Деревянный Зад, числится среди ее друзей.

Мужчина остановился у двери. В замке повернулся ключ, и похититель вошел в комнату. Анжелика замерла от изумления.

— Филипп?!

Меньше всего она ожидала увидеть мужа. Своего мужа Филиппа, который не соизволил ни разу за два месяца, что она прожила в Париже, навестить ее хотя бы с простым визитом вежливости, вспомнить о том, что у него существует жена.

— Филипп! — повторила Анжелика. — Ах! Филипп, какое счастье! Вы пришли мне на помощь?

Что-то необычное, какая-то холодность в его взгляде остановила порыв, который уже было бросил ее к супругу.

Он стоял у порога в высоких сапогах из белой кожи великолепной выделки, неотразимый в своем расшитом серебром сером замшевом жюстокоре, с воротником из тончайшего венецианского кружева. Тщательно завитые кудри его светлого парика ниспадали на плечи. Шляпа из серого бархата была украшена белыми перьями.

— Как вы себя чувствуете, мадам? — спросил дю Плесси. — Вы здоровы?

Можно было подумать, что они встретились в модном салоне.

— Я… я не знаю, что со мной случилось, Филипп, — в полном смятении пробормотала Анжелика. — На меня напали прямо в спальне… похитили и привезли сюда. Вы можете сказать, какой негодяй совершил это злодеяние?

— С удовольствием. Вас похитил Ла Виолетт, мой камердинер.

Анжелика онемела от неожиданности.

— По моему приказу, — с деланной любезностью добавил Филипп.

Она содрогнулась. Правда была очевидна.

В ночной рубашке, босиком она бросилась по холодным плитам прямо к окну и вцепилась в железные прутья решетки. Вставало солнце, начинался чудесный летний день — день, когда король и весь его двор отправятся охотиться на оленя в лесу Фос-Репоз. Но маркиза дю Плесси-Бельер не будет присутствовать на этой охоте. Вне себя от гнева Анжелика повернулась к мужу.

— Вы сделали это, чтобы я не смогла появиться на королевской охоте?!

— Как вы догадливы!

— А вы знаете, что Его Величество никогда не простит мне эту вопиющую бестактность, что он отошлет меня в провинцию?

— Именно этого я и добиваюсь.

— О! Вы не человек, вы — дьявол.

— Неужели? Так знайте, что вы — не первая женщина, которая делает мне столь лестный комплимент.

Филипп рассмеялся. Гнев жены даже сделал его разговорчивым.

— Если разобраться, то во мне не так много дьявольского, — продолжил он. — Ведь я поместил вас в монастырь, чтобы вы смогли духовно возродиться, предаваясь молитвам и покаяниям. Сам Всевышний не стал бы меня порицать.

— И сколько же я должна буду каяться?

— Посмотрим!.. Я подумаю. Самое меньшее — несколько дней.

— Филипп, я… я вас ненавижу.

Дю Плесси засмеялся еще громче, его губы растянулись, обнажая в жестоком оскале великолепные белые зубы.

— Ваша реакция просто восхитительна. Только ради этого стоило потратить усилия, чтобы запихнуть вас сюда.

— Потратить усилия!.. Вы называете свои действия потраченными усилиями? Да это настоящий разбой! Похищение! А я-то звала вас на помощь, когда этот зверь чуть не задушил меня…

Филипп прекратил смеяться и нахмурил брови. Он подошел, чтобы взглянуть на синяки на шее жены.

— Черт возьми! Парень перестарался. Впрочем, подозреваю, что вы доставили ему массу хлопот, а мой камердинер всегда выполняет приказы. Я приказал ему провести всю операцию как можно тише, чтобы не привлекать внимания ваших людей. Он проник в дом через дверь в глубине вашей оранжереи. Ладно, в следующий раз я распоряжусь, чтобы он постарался избежать насилия.

— Что? Вы планируете еще и «следующий раз»?

— Пока вы не будете укрощены — да. Пока не образумитесь, пока будете гордо держать свою упрямую голову, пока будете отвечать мне с такой же дерзостью, пока будете пытаться меня ослушаться. Я — главный королевский ловчий и отлично умею дрессировать злобных сук. В конце концов они всегда начинают лизать мне руки.