Виктория Холт: Обитель страсти

— Ну, он действительно построен на вершине прибрежного утеса. Сад спускается к самому морю. «Маунт Меллин» и «Маунт Видден» совсем как два близнеца. Эти дома будто бросают вызов морю — возьми нас, если можешь! Но они стоят на надежных скалах.

— Значит, там два дома, — сказала я. — Следовательно, есть соседи.

— В некотором роде. Нанселлоки из «Маунт Виддена», живут там на протяжении последних двухсот лет. Их отделяет от нас больше мили и бухта Меллин. Эти семьи всегда дружили, пока…

Он замолчал.

— Пока?..

— Скоро сами узнаете, — буркнул он.

Я решила больше не настаивать и сменила тему разговора.

— У них много слуг?

— Ну, значит, я, а еще миссис Тапперти и мои дочки, Дэйзи и Китти. Мы живем в комнатах, что располагаются над конюшней. А еще в доме есть миссис Полгрей, Том Полгрей и малышка Джилли. Ну, она не совсем служанка… Однако живет там и считается как бы служанкой…

— Джилли? — удивилась я. — Какое необычное имя.

— Джиллифлауэр. Наверное, Дженнифер Полгрей была не совсем в своем уме, когда нарекала ее [3] Джиллифлауэр (англ. Gillyflower) переводится как левкой. . Неудивительно, что девчонка стала такой…

— Дженнифер? Это миссис Полгрей?

— Неа! Так звали дочку миссис Полгрей. Огромные серые глаза и самая тонюсенькая талия, какую я только видывал. Все держалась особнячком, пока однажды не завалилась с кем-то в сено, а может, и в левкои. Никто не успел и опомниться, как на свет появилась малышка Джиллифлауэр. Касательно Дженнифер, то она просто однажды утром зашла с головой в море… А если по правде, то никто не сомневается в том, от кого родилась Джилли…

Я промолчала, а он, задетый отсутствием интереса к его рассказу, продолжал:

— Она была далеко не первой. Мы всегда знали, что были и другие. Где бы ни появлялся Джеффри Нанселлок, за ним тянулся длинный хвост ублюдков. — Он рассмеялся и покосился на меня. — Незачем напускать на себя такой сердитый вид, мисс. Вам он не сможет причинить никакого вреда. Привидения не обижают молоденьких девушек, а это все, чем мистер Джеффри Нанселлок нынче является… всего лишь привидением.

— Так значит, он тоже умер. Он вошел в море… вслед за Дженнифер?

Услышав такое предположение, человечек громко рассмеялся.

— О, только не Джеффри! Он погиб во время крушения поезда. Вы, должно быть, слыхали о том крушении. Это случилось, когда поезд только что вышел из Плимута. И сразу же покатился под откос. Ужас, сколько тогда народу погибло. Мистер Джефф был в этом поезде и, как всегда, занимался своими делишками. Но тут-то ему и пришел конец.

— Значит, с ним я уже не повидаюсь. Зато, полагаю, познакомлюсь с Джиллифлауэр… Это все слуги?

— Есть еще несколько девчонок и парнишек — кто в саду, кто в конюшне, некоторые в доме. Но это совсем не то, что было раньше. С тех пор, как умерла хозяйка, все переменилось…

— Думаю, мистер Тре-Меллин — суровый нелюдим.

Тапперти неопределенно пожал плечами.

— Как давно она умерла?

— Кажись, чуть больше года.

— И он только сейчас решил, что маленькая мисс Элвин нуждается в гувернантке?

— Тут уже перебывало три, да, три… Вы, значит, четвертая. Они здесь не задерживаются. Мисс Брей и мисс Гаррет заявили, что здесь для них слишком тихо. Была еще мисс Дженсен, настоящая красотка. Но ее отправили восвояси. Она взяла то, что ей никак не принадлежало. Вот жалость была… Она всем нравилась. Казалось, считает за счастье жить в «Маунт Меллине». Все говаривала, что старые дома — это ее хобби. Но, как оказалось, были и другие… хобби. Так что выгнали…

Я переключила внимание на окружающую местность. По обе стороны от дороги раскинулись поля. Был конец августа, так что в гуще спелых колосьев виднелись маки и курослепы. Время от времени мы проезжали мимо мрачных домишек из серого корнуоллского камня.

Между холмами наконец-то показалось море, и я ощутила прилив бодрости. Казалось, весь окружающий пейзаж вдруг ожил и засветился новыми красками. Цветов стало гораздо больше, в воздухе запахло хвоей. Что касается фуксий, росших у обочин, то их цветки были заметно крупнее, чем те, что нам когда-либо удавалось выращивать в церковном садике.

Мы начали спускаться каменистой дорогой по склону холма. У меня захватило дух от окружающего многоцветья. Розовые и красные армерии росли вперемешку с белой валерианой и вереском — густым темно-фиолетовым вереском, который укрывал землю пышным ковром.

Наконец вдали показался дом, похожий на замок, который возвышался на скалистом плато. Как и многие дома в этих краях, он был сооружен из гранита, но, в отличие от других, выглядел гораздо более величественным и благородным. Несомненно, ему исполнилась уже не одна сотня лет, но он готов простоять еще несколько веков.