Анна Рэндол - Грехи девственницы

Гейбриел обернулся, желая узнать, что же лишило Поттса дара речи. На его памяти подобное случилось всего лишь раз, когда мужчина-альбинос с верблюдом…

Внезапно Гейбриел лишился способности дышать, словно его кто-то ударил в солнечное сплетение.

На пороге кабинета стояла женщина.

Хотя нет. Подобное слово не годилось. Это было все равно что назвать Святой Грааль кружкой.

Лишь в потаенных полночных грезах мог Гейбриел представить себе подобную красоту. Как знакомы ему были эти густые темные локоны, искусно уложенные в замысловатую прическу и напоминающие шелк. Гейбриел был уверен, что когда незнакомка обернется, несколько непослушных завитков выбьется из прически, чтобы пощекотать изящный изгиб ее шеи. Он узнал этот дерзко вздернутый носик и ужасно захотел провести пальцем по нежному ушку.

А еще он не мог оторвать взгляда от ее губ. Даже его богатое воображение не могло нарисовать ничего подобного. Пьянящие и чувственные, они выглядели так, словно их обладательница только что от пила дорогого красного вина. Гейбриелу захотелось накрыть их своими губами, дабы ощутить их божественный аромат и окунуться в сладкую негу.

Еле заметный насмешливый изгиб губ заставил Гейбриела сосредоточиться на красивых глазах незнакомки. Его удивлению не было предела, когда он понял, что она смотрит вовсе не на него, а на сидящего за его спиной Поттса.

Женщина вошла в кабинет, плавно покачивая бедрами и приковывая взгляд Гейбриела к своему телу. Ее наряд ничем не отличался от тех, что он ежедневно видел в Гайд-парке, и все же казался невероятно возбуждающим. Лиф платья подчеркивал совершенную округлость груди, а узкий подол соблазнительно облегал тончайшую талию и нежные изгибы бедер.

— Мистер Поттс, я могу подождать, если вы еще не закончили, — произнесла женщина, и Гейбриел заметил, что ее голос обволакивает, точно патока, и пробуждает к жизни самые чувственные желания.

Неуклюже выбравшись из-за стола, Поттс схватил руку посетительницы, поднес ее к губам, и его щеки тотчас же окрасились багровым румянцем.

— Нет, мисс Вальдан. Мы уже закончили.

Имя женщины мгновенно остудило пыл Гейбриела. Мадлен Вальдан. В течение последних шести месяцев имя этой куртизанки не сходило с уст мужской половины населения Лондона. А со вчерашнего дня, когда она объявила об этом нелепом аукционе, пересуды вспыхнули с новой силой. Дьявол! Вчера на месте преступления все мысли констеблей были заняты лишь тем, что у них нет денег для участия в аукционе.

Поттс подвел мисс Вальдан к потертому кожаному креслу, стоящему возле его стола, и, жестом пригласив ее садиться, обернулся к Гейбриелу:

— Говорить больше не о чем, Хантфорд. У вас есть другие дела. И другие люди, заслуживающие торжества правосудия.

Когда Поттс произнес имя Гейбриела, мисс Вальдан наконец-то обратила на него свое внимание. Ее взгляд был подобен прикосновению бархата, от которого кожу вдруг закололо мириадами иголочек. Однако Гейбриел устоял перед желанием встать по стойке «смирно» подобно неоперившемуся юнцу. Вместо этого в его глазах вспыхнул вызов. Ему необходимо во что бы то ни стало раскрыть преступление. И он сделает это быстрее, если Поттс согласится с его доводами. И вот теперь ему приходится терять драгоценное время, потому что его начальник обхаживает самую знаменитую куртизанку Лондона, напрочь забыв о том, что годится ей в отцы.

— Это все, Хантфорд.

Поттс готов был выслушать возражения своего подчиненного, оставаясь с ним наедине, но при посторонних Гейбриел спорить не стал.

— Да, сэр.

Мисс Вальдан с легкой усмешкой наблюдала за происходящим. Странно, но с ее появлением скрипучее кожаное кресло стало казаться необыкновенно мягким и уютным. Словно бы мисс Вальдан устроилась на коленях у любовника.

Но Гейбриел не желал служить объектом насмешек скандальной особы. У него были дела поважнее. Поэтому он вышел из кабинета Поттса, радуясь тому, что снова сможет вдохнуть полной грудью свежий воздух.

Поттс быстро захлопнул за Гейбриелом дверь.

Теперь, когда молодой человек потерял мисс Вальдан из виду, вокруг него воцарился прежний хаос. Раздавались крики задержанных, чей-то плач, грубые окрики констеблей.

Но Гейбриел не обращал на них внимания. Скрестив руки на груди, он ждал. Интересно, что этой красотке здесь понадобилось? Хочет отыскать потерянную безделушку? Но ему необходимо расследовать убийство. Несмотря на все возражения Поттса, в обоих случаях действовал один и тот же человек. Обе женщины были задушены и оставлены в комнатах дешевых гостиниц. На обеих были белые ночные сорочки, сколотые у шеи брошью. Гейбриел коснулся пальцами лежащей в кармане броши, принадлежавшей его сестре. Под стеклянной поверхностью хранилась прядь ее волос. У убитой мисс Симм была точно такая же брошь с прядью ее собственных волос. Преступник хотел посмеяться над полицейскими. Хотел показать, что знал своих жертв достаточно близко, чтобы заполучить их волосы. Не проходило дня, чтобы Гейбриелом не завладевало отчаянное желание раздавить отвратительное украшение каблуком. Но он не мог этого сделать. Ведь брошь была уликой — одной из немногих.