Лариса Васильева: Граф салюки

Наконец на Рождество приехал Николя. Он повзрослел, возмужал. Изменилась и Варя. Оба смутились этим переменам, увидели друг в друге уже не просто товарищей детских игр. Он много рассказывал о своей жизни вне дома. И все каникулы они то катались на санях, то с мужиками ездили на охоту, просто играли в снежки, а устав, слушали Варюхину игру на рояле да перебрасывались с матерью в картишки.

Так же радостно встретились они летом. В конце лета, незадолго до отъезда Николя, они отправились прокатиться на лошадях. Возле маленького стожка сена у проселочной дороги Варя соскочила с лошади.

— Я хочу забраться наверх, — она подбежала к стожку, но сено было сбито плотно и ей не удавалось влезть на него.

— Ну что ты придумала, — заворчал Николя, а сам покорно слез с лошади и подошел к ней.

— На, становись, — он наклонился и подставил ей свои сжатые руки.

Варя наступала ему на руки, но все равно каждый раз срывалась — стожок был высок. Расшалившись, дети принялись выдергивать пучки сена, делать в стогу углубления — ступеньки. Взобравшись наконец наверх, они стали подталкивать друг друга и скатываться вниз, потом снова влезали на стожок. В пылу забавы они на секунду-другую прижимались друг к другу, каждый раз смущаясь. Но их тянуло вновь испытать это незнакомое волнение. Сердца у обоих колотились часто-часто. Стожок был весь растреплен. Мужик, ехавший мимо на телеге, остановился и осуждающе покачал головой.

— Эх, барин, и вы, барышня, — он видно не узнал Варюху, — что же вы балуете? Сено-то для коровки припасено. Чем же кормить скотину зимой? Э-эх, барье…

Он поехал дальше, все продолжая укоризненно качать головой и что-то ворча, а Ник расхохотался:

— Ой, «барышня», ты — «барышня»!

Варе это не показалось смешным, она вскочила, схватила пук сена и бросила его в Николашу, обсыпав его с ног до головы, да они и так все были в сене. Скатившись со стожка, она взлетела на свою лошадку, но Николя не побежал за ней, а стал подбирать разбросанное сено, забивать пучки кулаком в стог, оглаживать его. Варя проехала чуть, оглянулась и вернулась. Снова спустилась с лошади и стала помогать ему. Потом они столкнулись лбами, опять расхохотались и кинулись к лошадям. Варя ускакала первой, Николя еле догнал ее.

— Стой-ка! Дай я сено выберу у тебя из косы.

Лошади смирно стояли рядом. Варя ерзала, сидеть ей было колко — сено набилось не только за шиворот, но и под юбку, и в юбку — кололо сквозь ткань. Николя отряхивал Варю, щечка ее была совсем близко, румянец пробивался сквозь ровный загар, глаза сверкали, и он вдруг чмокнул ее в щеку. Варя зарделась и пустила лошадь рысью.

Через два дня барчук уехал. Воспоминание об этом поцелуе до сих пор тревожило молодую девушку, заставляло быстрее биться ее сердце.

Родители видели, что детей тянет друг к другу, но ничего не предпринимали. Считали, что они слишком молоды, Николя уедет, а в разлуке забудет Варю. Удалять Варьку из дому не хотелось, они привязались к ней.

И вот сейчас эту девочку, почти что дочь, предлагают отдать, словно какую-нибудь телку.

— Как же я могу ее отдать за карточный долг?!

— Э-э, брат, ты не торопись, подумай: чем ей лучше будет у тебя? Ей уж замуж пора. За кого ты ее отдашь, за мужика? Помещик-то никакой ее не возьмет — все знают, что из крепостных. А я никому не скажу, кто она, все ее будут принимать за мою племянницу, якобы сестры моей дочь. Будет жить как барышня. И отпишу пожизненное содержание. А что ты с ней дальше будешь делать? Что ж ей так и сидеть вековухой при вас? Так и не удержишь, не привязывать ведь. Иль ты ее для сына бережешь? Меж ними, небось, уж искра пробежала? — Семен Семенович был удивлен возмущением друга.

Он сам никогда не испытывал душевных тонкостей и не ожидал их найти в других.

Илья Михайлович хотя и возмутился, но понимал, что друг был прав. Нестеров опасался, что его сын женится на Вареньке, в сущности простой дворовой девке. Сына он хорошо знал и был уверен, что Николя любовницей ее не сделает. А им очень нужна была невеста с приданым.

Что же, может быть, это и выход.

Он пошел к Марье Федоровне. Каяться в проигрыше было легче, когда уж виден был выход из создавшегося неприятного положения. Конечно, Варя славная девка, и вроде как-то нечестно отдавать ее в содержанки старику, но своя рубашка ближе к телу. Жена была сначала шокирована, отдать Варьку в любовницы? Но Илья Михайлович разъяснил ей выгодность такого предложения, так ей все обрисовал, что выходило, и без проигрыша надо было бы Варю отправить подальше. Будь у них времени на размышление побольше, не отдали бы девку, а тут от неожиданности, сломленные напором гостя, хозяева с ним согласились.