Кара Эллиот - Не в силах устоять

— Господи, и это говоришь мне ты…

Свет погас в глазах Кэмерона, словно их заслонили железные ставни.

— Правильно. Гораздо легче видеть недостатки своих друзей, чем свои собственные.

— Поскольку это ты затронул тему секретов, почему ты никогда не рассказываешь о своем происхождении? — потребовал Гриф. — Хотя мы знаем тебя много лет, ни Коннор, ни я понятия не имеем, из какой ты семьи и где воспитывался.

— Это потому, что я, как джинн из арабских сказок Шехерезады, возник из бронзовой лампы в клубах дыма. — После этого Кэмерон быстро перевел разговор на другую тему: — Расскажи мне еще об иллюстрациях к твоей книге. Мне интересно… Если стиль Редуте тебе не нравится, что именно ты ищешь?

— Это трудно объяснить. — Гриф понял, что допрашивать Кэмерона о его семье бесполезно, и вернулся к своим проблемам. — Возможно, это звучит глупо, но я узнаю это, только когда увижу. Есть некий… Черт бы его побрал!

— О ком ты? — огляделся Кэмерон.

— Это Лит. Противный юнец из провинции. И кажется, он направляется к нам.

Действительно, виконт, на секунду задержавшись на пороге библиотеки, шел к ним нетвердым шагом.

— Лорд Хадден! Здорово вы вчера выиграли у Джексона. Я бы много отдал за то, чтобы у меня был такой же удар справа, как у вас.

Гриф сжал кулак, чтобы сдержаться и прекратить пьяный лепет юнца ударом прямо ему в челюсть.

— На следующей неделе недалеко от моего поместья в Оксфордшире состоится состязание по боксу между Увальнем, чемпионом Шотландии, и Великаном из Гамбурга. Ко мне в гости приедут друзья… Вы не хотели бы присоединиться?

«На самом деле я предпочел бы разбить кузнечным молотом одну за другой костяшки моих ладоней, чем вынести подхалимаж горстки юнцов, которые хотят завоевать мое расположение».

— Спасибо за приглашение, Лит… — Гриф вдруг умолк.

Лит.

— Ваше поместье, случайно, не называется Лит-Эбби? — спросил он.

— Да. Почти все кругом в запушенных садах и руинах, но господский дом все еще достойное убежище для настоящего джентльмена.

Кэмерон презрительно ухмыльнулся:

— Я сомневаюсь…

— А я думаю, что это будет неплохим развлечением, — прервал его Гриф. — Спасибо. Вы можете рассчитывать на мое присутствие.

Багровое лицо Лита расплылось в улыбке.

— Отлично, отлично! Я обещаю, что вы хорошо проведете время, сэр.

Когда виконт удалился, Кэмерон спросил Грифа:

— На тебя что, нашло временное затмение? Этот парень законченный идиот. И ты принял его предложение?

Гриф улыбнулся:

— Я поеду не ради удовольствия оказаться в компании виконта. Лит-Эбби — это прекрасный образец «грамматического» ландшафта.

А если он не ошибся, там живет его загадочная, два года назад овдовевшая сестра. И то и другое стоит того, чтобы совершить туда поездку.

— «Грамматический» ландшафт? — Кэмерон изумленно поднял бровь. — Ты говоришь на каком-то загадочном языке.

— Некто Браун составил новый словарь садоводства, — объяснил Гриф. — Он предлагал добавлять запятую здесь, двоеточие — там. Он имел в виду, что надо подчеркивать естественный ландшафт, а не загонять его в формальные рамки.

— Любопытно, — пробормотал Кэмерон.

Они вышли на улицу. На крыльце он отсалютовал Грифу своей тростью.

— Оставляю тебя твоим запятым и хризантемам. Насладись разговорами с местной флорой, потому что от Лита и его пьяной компании ты не добьешься ничего вразумительного.

Элиза наблюдала за тем, как разгружают прибывшие из Лондона ящики с вином, и тихо выругалась.

Их давний дворецкий сочувственно кашлянул.

— Как жаль, что его светлость не унаследовал такое же благоразумие, как вы, миледи.

— Вам с Джеймсом лучше отнести эти ящики в погреб. И постарайтесь как-то сдерживать по мере сил бурное течение празднества.

— Да, миледи, постараюсь.

Пока мужчины тащили тяжелые ящики в сторону лестницы в погреб, Элиза окинула критическим взглядом холл. Две служанки, выбиваясь из сил, постарались прибрать его, но в углах все еще была видна паутина, свисавшая с лепнины, а золоченые рамы портретов, на которых были изображены суровые лица предков владельцев поместья, покрывал тонкий слой пыли.

— Не смотрите на меня с таким презрением, сэр, — сказала Элиза, удерживаясь от детской привычки показать язык первому виконту Литу, чей слабый подбородок и маленькие свинячьи глазки, к сожалению, передались Гарри. — Не я сотворила этого… монстра.

Монстра, чье ненасытное стремление к самоутверждению все больше выходило из-под контроля.