Лора Бекитт - Дочери Ганга

Ратна не знала, что и думать. В нем было столько духовной силы, что она могла купаться и растворяться в ней. Молодая женщина надеялась, что Айрон тоже это почувствует.

– Ты останешься с нами?

Джей удивился.

– Конечно, я останусь с вами. Ведь вы – моя семья.

– Твоя мать не знает, где ты, – помолчав, сказала Ратна и увидела, как омрачилось лицо мужа.

– Я виноват перед ней.

– Я обещала, что если встречу тебя, то мы обязательно ее навестим.

– Разумеется.

– Только чуть позже, – заметила Ратна и пояснила: – Я собираюсь поехать на свадьбу дочери.

– Мне можно с тобой?

Женщина просияла.

– О да!

– Я всегда мечтал побывать на индийской свадьбе!

Они не успели продолжить разговор: снаружи послышалось «Мама!» – и в следующую секунду на пороге появился Айрон. Он с размаху швырнул мешок с книгами в угол и только потом увидел незнакомца.

Мальчик застыл. На его памяти порог их с матерью дома не переступал ни один мужчина.

У Джейсона замерло сердце. Он смотрел на своего сына. Было ясно, что этот мальчик вырос на вольном воздухе, без особых притеснений и запретов. Джейсон вспомнил свое воспитание: Итонский колледж, суровые правила, усталость и холод в глазах наставников, тяжелые трости и терновые розги в их недобрых руках.

– Ты вырастила его индийцем. Иначе и быть не могло.

– Подойди ближе, Айрон, – тихо сказала Ратна. – Это твой отец.

Тот приблизился, озадаченный и смущенный. В его темных, как у Ратны, глазах не было радости, но не было и страха. Джейсон глубоко вздохнул. Он знал: пройдет немало дней, прежде чем возникшая между ними пустота заполнится. А многое не вернется вообще никогда.

– Я украл это у себя, – произнес он вслух. – А хуже всего, что украл у вас. Я никуда не ушел бы, если б знал, где вас искать.

– Мы нашлись, – ответила Ратна, – и это самое главное.

Вскоре они поехали на свадьбу Анилы. Их встретили с почетом и почти без настороженности. Кумари и Манджу волновались и суетились. Нилам выглядел немного скованным. А Амит… Амиту стало гораздо лучше. Анила относилась к нему с нежностью и заботой и звала отцом, из чего Ратна заключила, что никто так и не открыл девушке правду.

Глядя на все это, Джейсон думал о том, что если у них с Айроном еще достаточно времени, чтобы узнать друг друга, то потерю, понесенную Ратной, можно считать невосполнимой. Судьба отняла у нее дочь, отдав ее другим людям.

Ратна держалась стойко. Перед церемонией ей в числе других близких родственников позволили побеседовать с Анилой.

Обвешанная украшениями невеста сидела в шатре. На ней было сари цвета заходящего солнца, из такой тонкой ткани, что его, наверное, можно было пропустить через кольцо. Кайма брачного наряда была расшита кусочками зеркал, а в прическу вплетены цветы гибискуса.

– Здравствуй! – неловко промолвила Ратна, разглядывая сандаловые узоры на лбу своей дочери. – Я…

– Я знаю, кто вы, – ответила Анила, не поднимая пушистых ресниц. – Вчера… мама сказала мне об этом.

Глаза Ратны наполнились слезами.

– И… что ты почувствовала? Ты поверила? Пойми, я не была виновата, и я сильно страдала!

– Мне было нелегко это принять… – Анила вздохнула, выдержав паузу. – Однако мама объяснила мне, что вы сделали все для того, чтобы и я, и… они с отцом жили спокойно.

– Мне было тяжело, – ответила Ратна. – Возможно, я была бы для тебя недостаточно хорошей матерью, но я всегда любила тебя, желала заботиться о тебе, мечтала тебя воспитывать.

Терзания не оставили ее. Она обрела свою дочь и вместе с тем снова ее теряла. После брачной церемонии Анила уйдет своей дорогой, в другую жизнь.

Ратна постаралась взять себя в руки.

– Ты видела своего жениха?

– Да, мне позволили.

– И что ты можешь о нем сказать?

Анила зарделась.

– Он мне по сердцу.

Ратна облегченно перевела дыхание.

– Я живу в Варанаси. В этом священном городе должен побывать каждый индиец. Я буду ждать тебя и твоего мужа! Там у нас будет возможность получше узнать друг друга.

Анила подняла глаза и посмотрела на Ратну взглядом, в котором читалось обещание.

– Мы обязательно приедем.

Теперь им предстояло навестить мать Джейсона. И это стало испытанием уже для него.

Недавно прошедший дождь смыл с улиц грязь и пыль. Листва уже не казалась выцветшей и увядшей, а небо сверкало голубизной. За стенами аккуратных, чистеньких, увитых глицинией английских бунгало скрывалась чужая, непонятная жизнь. Джейсону казалось странным, что когда-то он мог ей принадлежать, что она была частью его души.