Джулия Эллис - Эдем

— Отличная горячая кукуруза, — весело зазывала она клиентов на культурном английском, так выводившим из себя дядю Джима. — С пылу, с жару! — одинаково вежливо обращалась и к покупателям, и к просто зевакам.

Сумерки быстро и незаметно перешли в ночь. Викки почувствовала, праздничное настроение спешащей мимо толпы коснулось и её. Ощущение, что все спешат на поиски развлечений. Чувство праздника коснулось на короткое время, пока она отвлекалась от мыслей, что необходимо найти любой способ вырваться из ужасной, маленькой квартирки в Файв-Пойнтсе.

— Горячая кукуруза, с пылу, с жару… — в изумлении замерла, вытаращившись на девочку, переходившую в опасном месте Бродвей. Мелинда, старшая из детей тёти Молли. Девочка, полная решимости, с проницательными, но испуганными от такого обилия транспорта глазами, пробиралась к Викки.

— Мелинда, ты что здесь делаешь? — Одиннадцатилетней Мелинде, в отличие от других детей Пойнтса, не разрешалось уходить далеко от дома. — Мать убьёт тебя за то, что ты прибежала сюда! Тебя ведь может задавить экипаж!

— Меня мама послала! — Мелинда запыхалась и довольно сияла. — Она просила тебя прийти домой, а мне велела остаться и продавать кукурузу. Мама говорит, это не сложно. — Мелинда безрассудно смелая девочка, но, тем не менее, сейчас она выглядит немного напуганной. — Только скажи, что нужно говорить.

— Почему мне нужно домой? — тревога сжала сердце. — Мелинда, в чём дело?

— Это всё папа. Мама сказала, что он слишком много принял на грудь. Теперь он без сознания, и мама сказала, что ты должна идти домой прямо сейчас.

— Мелинда, а причём я? — смутилась Викки.

— Тебе надо пойти в салон и играть вместо папы. Он ведь не хочет остаться без работы. Поторопись, Викки! Только сначала научи, что нужно говорить.

Викки недоверчиво взглянула на Мелинду. Тётя Молли не может рассчитывать, что она пойдёт в это ужасное место и будет играть там. Разум протестовал, но она всё равно коротко проинструктировала Мелинду, и дала небольшую пригоршню мелочи для сдачи.

— Никуда ни с кем не ходи, — предупредила её Викки. — Как только всё продашь, сразу же домой.

— Всё будет в порядке, — заверила Мелинда, ей не терпелось стать самостоятельной.

Викки дождалась удобного момента и перешла улицу. Омнибусы с выкрашенным белой краской верхом, элегантные экипажи, повозки с рекламой на боках плотными фалангами двигались вниз, по освещённой улице, то и дело создавая на перекрёстках опасные ситуации.

Девушка быстро шла вниз по Уорт-Стрит. Сможет ли она играть в этом ужасном месте? Но прекрасно понимала, что должна играть. От этого зависит работа дяди Джима. Он часто терял работу, и тётя Молли, оставляя детей, уходила из дома и бралась за всё, что могло принести хоть какие-то деньги.

Викки уныло взглянула на пару беспризорных, полуголых, несмотря на вечерний холод, ребятишек. Они что-то ощупью искали в сточных канавах. Здесь же рядом ковырялись свиньи. «Геральд» писал, что в Нью-Йорке десять тысяч таких детей. Ничего из прежней жизни в Англии не подготовило девушку к жизни в Пойнтсе, хотя в книгах Чарльза Диккенса она читала про лондонские трущобы, и вполне допускала, что такое может быть.

— Идите сюда, — быстро окликнула она детей, ощущая тошноту от их вида. — Идите ко мне… — дала каждому ребёнку по мелкой монетке, и те помчались прочь, ликуя от восторга.

При её приближении тётя Молли открыла дверь.

— Идти нужно немедленно, — голос звучал резко и скрипуче. — Ему сейчас всё до фонаря.

— Тётя Молли, но ведь я не очень хорошо играю, — запротестовала девушка.

— Они не обнаружат подмену, — раздражённо бросила тётка, — просто играй громче, и все будут довольны. Викки, ты должна сделать это, — продолжала настаивать та. — Джим должен быть на месте через пять минут.

Девушка, не мигая, смотрела в глаза тётки. Конечно должна. Тётя Молли приняла её, когда у Викки никого не осталось. Не имеет никакого значения, нравиться ей здесь жить, или нет. Значение имеет только одно — тётя Молли раскрыла своё сердце и дом, когда Викки в этом нуждалась.

— Конечно. Я пойду сейчас же, — прошептала, чувствуя, как в сердце заползает паника.

— Вот… — тётя Молли протянула руку к пианино за стопкой нот. — Возьми с собой, — она колебалась, глаза тревожно забегали. — Если кто-нибудь поведёт себя странно, просто скажи, что замещаешь дядю. Он сейчас болен, ясно?

— Да, мэм.

Решительно схватив листы с нотами, Викки вышла из дому, пытаясь удержать в голове переливающиеся через край инструкции тёти Молли. Вперёд, на Грин-Стрит! К дому с фонарём с надписью «НИНА».