Розмари Роджерс - Оковы страсти

Хэриет с радостью отметила, что на лице ее племянницы играет улыбка, а на щеке появилась ямочка. Узорная кисея на платье Алексы лежала красивыми складками и подчеркивала ее тонкую талию.

Леди Маккензи была против всей этой затеи с балом, но в конце концов ей пришлось уступить: ее муж так хотел сделать приятное сэру Джону Трэйверсу. Бросив быстрый взгляд на молодую женщину, леди Маккензи с облегчением вздохнула. Девушка была очаровательна и казалась хорошо воспитанной. Это еще раз доказывало, что лучше не слушать сплетен, распускаемых ревнивыми старухами, имеющими дочерей на выданье. Действительно, леди Маккензи не заметила ничего резкого или грубого в поведении этого женственного, очаровательного создания, склонившегося перед ней в старомодном поклоне.

Когда ее мужем был невыносимо скучный сэр Самюэл Гуд, о ней тоже ходили сплетни, что она любит курить кальян. Вспомнив об этом, миссис Маккензи решила, что ей обязательно понравится мисс Ховард и она постарается превратить бал, посвященный первому выходу Александры в свет, в событие, о котором долго будут вспоминать в Коломбо.

Только когда они оказались в своих комнатах и закрылась дверь за последним слугой, Алекса смогла вновь расслабиться. Ей казалось, что ее лицо задеревенело от необходимости постоянно улыбаться и говорить лживые, неискренние комплименты. Слава Богу, они могут отдыхать всю вторую половину дня и она, наконец, избавится от этого обтягивающего платья, которое уже успела возненавидеть, от всех этих нижних юбок и жуткого корсета, который не давал ей дышать.

— О! Наконец-то! Тебе понравилось, как я себя вела? Но я боюсь, что больше не смогу вынести ни минуты, нет, даже ни секунды в окружении всех этих лицемеров! Как бы я хотела вырваться отсюда! Слава Богу, здесь прохладнее… Мне уже казалось, я начинаю задыхаться. Еще несколько минут, и я бы…

Следуя привычке всегда держать себя в руках, Хэриет спокойно встретила вызывающий взгляд Алексы:

— Дорогая, тебе не кажется, что ты уже вышла из того возраста, когда можно позволить себе капризничать и устраивать истерики? Я горжусь тем, как ты себя вела сегодня, и уверена, твое поведение и дальше будет соответствовать тому представлению, которое сложилось о тебе у губернатора и его супруги благодаря сэру Джону. Надеюсь, ты не станешь разочаровывать людей, так верящих в тебя?

На какую-то долю секунды Алекса замерла в нерешительности, сама еще толком не зная, возмутиться ей или промолчать. Но затем, к удовольствию Хэриет, плечи ее опустились, а изящные пальцы, только что судорожно сжимавшие ненавистное платье, разжались.

«Это еще не победа, — подумала Хэриет. — У Алексы, родившейся под знаком Льва, не бывает поражений, могут быть лишь временные отступления». Поборов усталость, Хэриет бодро подошла к раздраженной Алексе и заставила ее обернуться.

— Нет смысла портить прекрасное платье, хорошая ткань стоит так дорого. Ты ведь не хочешь, чтобы я послала за какой-нибудь болтливой горничной? Я сама помогу тебе раздеться, если ты успокоишься. И постарайся запомнить, моя дорогая, что выходить из себя — это все равно, что терять голову. А теряя голову, мы теряем преимущество. Может быть охота удачной, если ты теряешь голову и поддаешься слепой панике?

— Я… я никогда не думала об этом, — опустив голову, призналась Алекса. Но тут же выпрямилась с вызовом: — Сохранять холодную голову… Охота? Этим я должна сейчас заниматься? Но кто же добыча, тетя? Подходящий молодой человек, которого я должна поймать, пускаясь на глупые женские уловки? Или я сама?

В голосе Алексы зазвучали яростные циничные нотки, поэтому ответ Хэриет был довольно резким:

— Дорогая моя, надеюсь, своими частыми проповедями я не дала тебе повода думать, что ты находишься среди волков. Я вовсе не говорила, что тебе нужно немедленно искать здесь мужа или что это твоя единственная возможность встретить подходящего молодого человека. Я хочу, чтобы ты поняла одно: тебе пора подумать о себе как о красивой молодой женщине, к которой тянутся мужчины. Прошло время, когда ты могла быть для них сестрой или хорошим товарищем, а ведь именно так воспринимают тебя сейчас некоторые молодые люди. Ради Бога, позволь мне не повторять сейчас то, что я уже говорила тысячу раз. Давай расстегну тебе корсет. Я значительно старше тебя и устала ничуть не меньше!

На этот раз Алекса не стала расшвыривать ногами юбки и извергать страшные ругательства. Она стояла не двигаясь, как статуя, лишь однажды издав слабый вздох облегчения, когда корсет был расстегнут. А затем, к удивлению Хэриет, она нагнулась и одну за другой стала поднимать с пола вещи, чего не делала никогда, потому что с детства была избалована любящими ее слугами.