Бертрис Смолл - Радуга завтрашнего дня

Тишину в зале прерывало только потрескивание огня в камине да стук мокрого снега в окна. Пламя свечей колебалось и дрожало от сквозняков, проникавших сквозь крохотные щели в каменных стенах. У ног Патрика мирно посапывали две собаки — серо-голубая короткошерстая гончая и черный с рыжим шелковистый сеттер. А на коленях растянулся большой пушистый оранжевый кот, отпрыск Фу-фу, любимицы матери, и бродячего рыжего кота. Животное щурило золотистые глаза и тихо мурлыкало, нежась под ласками хозяина, задумчиво чесавшего ему спинку. В другой руке Патрик держал богато украшенный серебряный кубок, который он время от времени подносил к губам. Пахнувшее торфяным дымком виски скользило по горлу лентой горящего шелка, опускаясь в желудок нагретым камешком и разливая по телу тепло.

Мать права. Ему следует обзавестись женой и наследниками. Именно этого от него и ожидают. На его памяти Гленкирк всегда звенел голосами детей — не только Лесли, но и Гордонов из Броккерна, родственников со стороны матери.

В те дни друзья и родные постоянно ездили друг к другу в гости, договаривались о помолвках между детьми, едва сделавшими первые шаги, тем самым позволяя им подольше побыть в обществе друг друга, так что к тому времени, когда приходила пора праздновать свадьбу, между новобрачными уже зарождалась если не любовь, то по крайней мере дружба. Теперь же все стало по-иному.

Прежде всего многие благородные шотландские семьи перебрались на юг, когда король Яков унаследовал трон после великой Елизаветы. Многие так там и остались, получив или увеличив состояния. Остальные вернулись в полном разочаровании. После смерти первой жены и детей Джеймс Лесли и впрямь служил королю, в делах, связанных с процветающей торговлей Англии. Не хотел оставаться в Гленкирке наедине со своими горькими воспоминаниями.

К недовольству всей своей родни, он оставался неженатым много лет, пока король Яков лично не выбрал мать Патрика ему в жены. Богатая и к тому времени дважды овдовевшая Жасмин противилась насильственному браку, но Джеймс Лесли смог убедить ее покориться повелению монарха. Однако брак, начавшийся по приказу, превратился в союз по любви. Один за другим появились три сына и две дочери, из которых выжили четверо. И все это время они прожили в Гленкирке, ни разу не покидая Шотландию, если не считать летних поездок в Королевский Молверн, поместье бабушки.

Патрик Лесли понял, что мать права. Он обязан жениться. «Долг» — это слово, которое прекрасно понимал каждый Лесли. Но долг по отношению к кому? Мать считала, что человек прежде всего обязан Господу, а потом уже семье, и была абсолютно права. Патрик про себя поклялся, что сделает все для Гленкирков. В конце концов, он в глаза не видел короля, и не все ли равно, что с ним станется?

Герцог взглянул на висевший над камином портрет дочери первого графа Гленкирка, леди Дженет Лесли. Их история была хорошо ему знакома. Именно Дженет получила графство Ситеан для своих потомков. Та самая Дженет, обладавшая сильным чувством долга, спасла Лесли из Гленкирка и Лесли из Ситеана после рокового поражения шотландцев в битве с англичанами при Солуэй-Мосс в 1542 году. Все взрослые мужчины этих семейств погибли, но Дженет Лесли в своем преклонном возрасте собрала вокруг себя их сыновей и дочерей, растила, пока они не смогли занять подобающие им места, научила управлять их маленькими владениями и заключила для всех самые выгодные брачные контракты. На беду, слишком многие потомки Лесли растранжирили свое богатство, и успех отвернулся от них. И все потому, что забыли основное правило семьи и пострадали за это.

— Но я не забуду, — пообещал себе второй герцог и шестой граф Гленкирк, сжимая кулаки. — Не забуду. И пропади пропадом королевские Стюарты и весь их род!

За окном поднялся ветер, назойливо дребезжа стеклами. Герцог осушил кубок, продолжая гладить огромного оранжевого кота, чье мурлыканье становилось все громче.

Неожиданно зверюшка открыла глаза и взглянула на герцога. Патрик улыбнулся капризному созданию, довольно тершемуся о его бедра.

— Придется остаться на ночь в замке, Султан, — заметил он, — но уверен, что ты и здесь найдешь жирную мышку или крысу и сможешь вдоволь позабавиться. Что же до меня… — Он поднялся и осторожно поставил кота на пол. — Я иду спать, дружище. Если погода к утру прояснится, поеду охотиться. Неплохо бы повесить в кладовой оленя-другого.

Кот встряхнулся, немного посидел, рассматривая спящих псов, хлопотливо умылся и с достоинством направился в темный угол. Герцог смешливо фыркнул. Он с детства любил кошек больше, Чем собак, хотя и знал, что такое мужчине не подобает. Собаки, да возлюбит их Господь, верны всякому, кто их кормит. Кошка же подружится с вами только в том случае, если вы ей действительно нравитесь.