Киран Крамер: Скажи герцогу «да»

— Я этого не допущу. Довожу до вашего сведения, что буду упорно бороться с вами. — Он указал на Холси‑Хаус: — Сейчас я возвращаюсь туда. И никому не позволю меня оттуда выгнать. Ясно?

— Конечно, вы останетесь. — Голос Люка был совершенно спокоен. — Это ваш дом. Мы и не ожидали, что вы уедете. И никто здесь не хочет ничего подобного. Если вы сами желаете, то ваше дело. Со своей стороны, хочу сказать, что вы обрели кузена, а вскоре обретете и новую сестру. Это уже не говоря о ее многочисленной семье. И я обещаю вам, Холси, что вы останетесь здесь до тех пор, пока свет не признает перемену наших обстоятельств.

Герцог, который не был герцогом, смотрел на него с неприкрытой злобой.

— Я скорее соглашусь быть сброшенным в море, чем признать кровное родство с тобой.

Люк пожал плечами:

— Как вам будет угодно.

И все начали одновременно говорить в обычной для Брэди манере.

Дженис невольно рассмеялась. То, что Холси говорил или делал, больше не имело никакого значения. Его ждало жестокое пробуждение, и если бы он был достаточно умен, то ухватился бы не только за свою бабушку, но и за оливковую ветвь, которую ему только что предложил Люк.

Но он так стремительно умчался в дом, что фалды сюртука хлопали на ветру; псы не отставали от него.

— Я замерзла, — внезапно сказала Марша. — Мы все замерзли. Давайте последуем за Холси в дом и выпьем чаю. Возможно, нам удастся убедить его присоединиться к нам. Если мужчинам хочется чего‑нибудь покрепче, у нас есть папино виски. По правде говоря… каждому из нас не помешает хлебнуть по глоточку. Это было большим потрясением для всех, разве нет? — Она говорила тем твердым уверенным тоном директрисы, которым Дженис, без сомнения, никогда не удастся овладеть. Но ее это больше не беспокоило.

Дженис не знала, каким образом сумела привлечь к себе внимание, но, несомненно, ей это удалось. Предложение от двух герцогов менее чем за три недели! Она совершенно обессилела, откровенно говоря.

Но самое главное — одного из них она горячо любит, всем сердцем.

Изобел будет на седьмом небе от радости. Как и вдовствующая герцогиня. Дженис очень надеялась на это. И ее новая подруга, миссис Фрайди, тоже будет рада.

Дженис призывно взглянула на Люка. Неужели он так никогда и не подойдет к ней? Она не хотела, чтобы ее мать и Марша сделали в своей обычной манере замечание относительно того, как мужчине следует ухаживать за женщиной.

Должно быть, Люк угадал ее мысли, потому что именно в этот момент послал ей теплую улыбку, которая согрела ее всю, вплоть до кончика носа, который к этому времени совершенно замерз.

«Подойди ко мне», — кричало ее сердце. Он поступал так многие годы в ее мечтах. А сейчас…

Сейчас ей хотелось, чтобы это случилось здесь, перед всей ее семьей.

— Как сказала леди Чедвик, это день великих потрясений, — напомнил Люк всей компании и с кривой усмешкой оглядел свою запыленную куртку грума, но затем его лицо посерьезнело. — Я герцог, но потребуется немало усилий, чтобы убедить правовую систему признать мои права на титул, как вам всем хорошо известно. И кроме того, потребуется время, чтобы освоить эту новую для меня роль. Но я намерен превзойти всеобщие ожидания — в особенности мои собственные, — а это возможно лишь при одном условии.

Он поймал взгляд Дженис, и сердце ее бешено заколотилось. Она едва могла дышать, видя, как ее единственная истинная любовь прокладывает дорогу к ней сквозь толпу ее родственников.

Наконец он оказался рядом и мягко произнес:

— Я смогу быть герцогом только в том случае, если ты станешь моей герцогиней.

— Я уже ответила герцогу «да», — сказала она с улыбкой на дрожащих губах. — Но я также говорю «да» груму, боксеру, бывшему солдату и спасителю испуганных собак.

Он усмехнулся и обхватил ее талию своими сильными ладонями.

Дженис взглянула вверх, где в окне второго этажа Эрон, счастливый и довольный, махал ей рукой.

— И я говорю «да» мужчине, который научит наших детей, что все те достоинства, которые стоит взращивать в себе, рождаются в сердце.

— Ты слишком многого хочешь от такого неотесанного мужлана, как я. Но я способен справиться с трудностями. Еще что‑нибудь?

Она задумчиво посмотрела на него:

— Как насчет «да» мужчине, который научится любить одинокую старую женщину с дурным характером?

— Это будет рискованным приключением. А как насчет этого? — Он склонился ближе к ее уху: — Ты скажешь «да» мужчине, который постучится в дверь твоей спальни сегодня ночью, ровно в два часа?