Джорджетт Хейер - Крошка Черити

Следуя своим восхитительным принципам, она сообщила Десфорду в последний день его пребывания в Хэйзелфилде, что должна посетить прием, который дают соседи, прихватив с собой старших сыновей, всех дочек, сколько удастся собрать, а также всех имеющихся в Хэйзелфилде гостей, если только их прельщает скромный сельский бал.

– Я обязана пойти, – добавила она тоном, заставлявшим предположить, что леди Эмборо не надеется получить особое удовольствие от этой вылазки. – Эмме и Мортимеру тоже придется. Тереза освобождается – это не удивит леди Багл, она знает, что Тереза в положении. Монтсэйлы тоже остаются, и я не вижу причины уговаривать их, если я все равно еду и могу сопровождать Мэри вместо них. Нед и Джил поедут, а Кристиан останется: ему еще рано увиваться за хорошенькими девушками. И если тебе это не кажется заманчивым, Десфорд, ты вполне можешь остаться и сыграть в вист с Монтсэйлами и Джоном Тимблби. По правде говоря, я настойчиво советую тебе так и поступить, потому что у Баглов ты просто умрешь от скуки.

– Скучно, когда там будет сама Красота?.. – воскликнул мистер Джильберт Эмборо, который вошел как раз вовремя, чтобы услышать последнюю фразу. – Там, где появляется она, не место скуке!

– Звучит весьма многообещающе! – заметил Десфорд. – Кто же эта восхитительная «она»? Я с ней знаком?

– Нет, ты с ней не знаком, – ответил Джильберт, – хотя и видел ее. Более того, ты был поражен – как и любой другой – и спросил Неда, кто она.

– Как, та очаровательная девушка, которую я встретил на бегах? – воскликнул Десфорд. – Дорогая тетушка, конечно же я еду с вами! Самое восхитительное впечатление, за последний год. Я надеялся, что Нед меня представит, и, очень некрасиво с его стороны, что он этого не сделал. Но, я настаиваю, чтобы он выполнил свою обязанность и познакомил меня с ней!

Джильберт деланно рассмеялся:

– Придется тебе оставить его в покое. А то как бы я не задал ему жару за это!

– Но кто она? – поинтересовался виконт. – Я не расслышал, что сказал Нед, потому что в ту минуту к нам подошли знакомые, а когда мы от них отделались, начинался следующий забег, и я забыл о красавице.

– Какой позор! – ухмыльнулся его кузен.

– Ее зовут Лукаста, – сказала леди Эмборо. – Она старшая дочь сэра Томаса Багла; всего у него пять дочек и четыре сына. Действительно, очень хорошенькая девочка и можно не сомневаться, она сделает отличную партию, потому что умеет нравиться мужчинам. Но я буду крайне удивлена, если она получит в приданое больше пяти тысяч. Сэр Томас не особенно удачлив в делах и не в ладах с домашней арифметикой.

– Бедняжка Лукаста! – легко произнес виконт.

– Ты можешь с полным правом говорить так! Мать вывезла ее в этом сезоне, но вышло страшно неудачно. Ты поверишь? На третий день после представления ко двору сэр Томас получил срочное письмо от доктора Кромера, в котором говорилось, что старая леди Багл внезапно заболела. Конечно, они вынуждены были в страшной спешке вернуться домой, потому что она действительно была очень стара, и хотя каждый знает, что такие старухи крепче дубленой кожи, всегда может случиться так, что она превосходно чувствовала себя вчера, а сегодня уже на том свете. Ну, положим, у Баглов это продлилось не два дня, а около двух месяцев, и, естественно, Лукаста не могла появляться ни на каких балах, она же в трауре. А сегодня прием будет совсем скромный. Леди Багл устроила его по случаю помолвки Стонора Багла со старшей мисс Уиндл. По-своему неплохая девушка, но я бы такой невестки не пожелала.

– Очень надеюсь! – отозвался Джильберт, – Господи, форменный гном!

Леди Эмборо строго отчитала сына за грубый отзыв о внешности мисс Уиндл; но когда следующим вечером виконт увидел упомянутую леди, он не мог не почувствовать, что Джильберт был недалек от истины. Однако он почувствовал также, что мисс Уиндл кажется такой дурнушкой главным образом оттого, что леди Багл поставила ее рядом с Лукастой Багл встречать гостей.

Лукаста действительно оказалась явлением исключительным: классическую красоту ее лица дополняла отличная фигура, а когда она улыбалась, видно было, что зубки у нее очень ровные и белее слоновой кости. У нее были роскошные волосы, которые только самые злостные завистники решились бы назвать рыжими; на самом деле они были цвета зрелых колосьев. А ее гордая мать, когда слышала комплименты этой пламенеющей гриве, доверительно шептала, что локонов Лукасты никогда в жизни не касались щипцы для завивки. Несмотря на трагически оборвавшийся светский сезон, Лукаста прекрасно владела искусством ведения беседы и не обнаруживала никаких признаков робости, которая обычно мешает кавалерам завести во время танцев разговор с дамой, только что расставшейся со школьной скамьей. У нее были вполне уверенные манеры и достаточно острый язычок; она была сама нежность и сердечность по отношению к гостям; она была оживлена, искренне смеялась и, видимо, отлично владела искусством головокружительного флирта.