Элизабет Хойт: Герцог полуночи

— Он мог убить нас! — закричала Пенелопа задыхаясь; ее волосы растрепались, а на хорошеньком личике была царапина.

— Убить?.. — переспросила Артемис, глядя в конец переулка, туда, где только что исчез мужчина в маске.

— Это был Призрак Сент-Джайлза, — ответила кузина. — Неужели ты его не узнала? Говорят, он насильник и хладнокровный убийца!

— Для хладнокровного убийцы он оказался весьма благородным человеком, — отозвалась Артемис, наклоняясь, чтобы взять фонарь, который поставила на землю, когда в переулке появились грабители, и который, к счастью, не пострадал во время стычки. Артемис с удивлением увидела, что свет фонаря колеблется. Сообразив, что это у нее дрожит рука, она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. — Но ты храбро защищала меня, — поспешно добавила она, заметив, что кузина нахмурилась.

— Правда?! — просияла Пенелопа. — Да, я прогнала страшного негодяя! Это даже приятнее, чем в полночь выпить рюмку джина в Сент-Джайлзе. Уверена, на лорда Физерстоуна наш рассказ об этом произведет большое впечатление.

Театрально закатив глаза, Артемис отвернулась; ей очень не нравился этот лорд Физерстоун. Именно он, глупый светский болтун, подбил Пенелопу заключить безумное пари — в полночь отправиться в Сент-Джайлз, чтобы выпить джина. Из-за лорда Физерстоуна их едва не убили… или того хуже.

И они до сих пор еще не выбрались из Сент-Джайлза.

Если бы только Пенелопе не вздумалось стать бесстрашной — отвратительное слово! — ради того, чтобы привлечь внимание некоего герцога, она, возможно, не поддалась бы нелепому подзадориванию лорда Физерстоуна.

Сокрушенно покачав головой, Артемис вышла из переулка и зашагала по одной из узких улиц Сент-Джайлза, то и дело озираясь по сторонам. Миновав зловонную сточную канаву, расположенную прямо посередине улицы, Артемис невольно поморщилась.

Пенелопа же молчала и покорно следовала за кузиной. Когда из какого-то покосившегося здания вышла сгорбленная фигура, Артемис вздрогнула, приготовившись бежать. Но человек этот — то ли мужчина, то ли женщина, — увидев их, поспешил скрыться.

Однако Артемис больше не расслаблялась, пока они не свернули за угол и не увидели экипаж Пенелопы, дожидавшийся их на этой довольно широкой улице.

— Вот мы и пришли, — сказала Пенелопа, словно они возвращались с обычной прогулки по Бонд-стрит. — Это было захватывающее приключение, правда?

Артемис в изумлении взглянула на кузину — и вдруг уловила какое-то движение на крыше здания на противоположной стороне улицы. А потом она увидела притаившуюся там атлетическую фигуру. Мужчина же в насмешливом приветствии поднял руку к полям шляпы, и по телу Артемис пробежала нервная дрожь.

— Идем же быстрее, — сказала Пенелопа, поднимавшаяся по ступенькам экипажа.

— Иду, кузина, — отозвалась Артемис. Оторвав взгляд от зловещей фигуры и забравшись в экипаж, она опустилась на бархатную синюю подушку.

«Он шел за нами? Зачем? — спрашивала себя Артемис. — Чтобы узнать, кто мы такие? Или хотел убедиться, что мы благополучно добрались до экипажа?»

Нет-нет, не следовало предаваться романтическим фантазиям. Да и глупо было ожидать, что Призрак Сент-Джайлза станет беспокоиться о безопасности двух легкомысленных леди; у него, несомненно, имелись какие-то другие причины преследовать их.

— Не могу дождаться, когда расскажу герцогу Уэйкфилду о моем сегодняшнем ночном приключении, — прервала Пенелопа размышления Артемис. — Уверена, что он будет страшно удивлен.

— Хм-м-м… — неопределенно протянула Артемис. Пенелопа была очень красива, — но нужна ли герцогу жена с куриными мозгами? И действительно, какая разумная женщина отправится ночью в Сент-Джайлз? Способ, которым Пенелопа пыталась привлечь внимание герцога, выглядел, мягко говоря, весьма странным. На мгновение сердце Артемис сжалось от жалости к кузине, — но лишь на мгновение.

Ведь Пенелопа являлась одной из богатейших наследниц в Англии, а ради горы золота на многое можно закрыть глаза. К тому же Пенелопу, обладавшую черными, как вороново крыло, волосами, молочно-белой кожей и ярко-голубыми глазами, считали одной из первых красавиц королевства. Многим мужчинам было, наверное, все равно, что творилось в голове у женщины с такой очаровательной внешностью.

Тихонько вздохнув, Артемис попыталась не слушать глупую болтовню кузины. Однако ей следовало быть к ней более внимательной, ведь ее собственная судьба была неразрывно связана с судьбой Пенелопы. Да-да, ей предстояло жить в том доме и в той семье, с которой, выйдя замуж, свяжет свою жизнь Пенелопа — если, конечно, кузина после свадьбы не решит, что ей больше не нужна компаньонка.