Юлия Леонова: Я вам любви не обещаю (СИ)

На исходе третьей седмицы, когда тёплый май сменился жарким июнем, с каторжников сняли оковы, дабы без помех погрузить их на баржи, что должны были по реке проследовать до Нижнего Новгорода.

Пётр Родионович с трудом волочил сбитые в кровь ноги. Подошва его ботинок почти отвалилась ещё на середине пути от Петербурга до Москвы и потому в них то и дело набивалась грязь, но хуже всего были мелкие камешки, что немилосердно ранили кожу ступней. Упав на траву в ожидании своей очереди подняться по трапу, Караулов смотрел в голубое летнее небо, по которому плыли облака, принимавшие разные причудливые очертания. И вспомнились Петру Родионовичу беззаботные деньки в поместье его тётки. Вот так же когда-то лежал он в свежескошенной траве, грыз в зубах былинку и смотрел в бескрайнее небо, закинув руки за голову. Где всё это нынче? Поместье принадлежит ненавистной княгине Одинцовой. До сей поры злость на Верочку помогала ему подниматься каждое утро и двигаться далее с надеждой, что придёт время, и он вернётся, непременно вернётся, чтобы отомстить.

Караулов совсем замечтался, и только довольно болезненный пинок носком сапога конвоира в бок привёл его в чувство. Мгновенно вспыхнувшая ярость, словно пружиной подбросила его с земли. Его, дворянина, позволяет себе пинать какая-то сволочь, одетая в форму конвоира! Не думая о последствиях, Пётр Родионович изо всех сил вцепился в горло, солдата конвойного взвода, намереваясь задушить того. На помощь своему сослуживцу бросились остальные, сопровождавшие этап солдаты. Караулова повалили на землю и несколько раз ударили прикладом по голове. Кровь заливала глаза, почти ничего не видя, Пётр Родионович поднялся на ноги и, шатаясь, побрёл в сторону реки, собираясь смыть кровь с разбитой головы.

- Стой! Стрелять буду! – последовал окрик в спину.

Но Караулов не остановился, лишь зашагал ещё быстрее, к манившей прохладой воде. Грохнул выстрел. Что-то сильно и больно толкнуло Петра Родионовича в спину. Падая, он сумел перевернуться на спину, чтобы ещё раз взглянуть в голубое летнее небо с такими красивыми пушистыми облаками. Когда тот самый конвоир, которого арестант пытался задушить добежал до упавшего тела, светло-голубые глаза Петра Родионовича уже застыли и приняли абсолютно бессмысленное выражение.

Эпилог

1876 год

Усадьба Уваровых

Утро выдалось промозглым. Выглядывая в окно и созерцая тонувший в белёсом тумане парк, Ольга Михайловна хмурилась.

- Видимо придётся столы в доме накрывать, - обернулась она к супругу, всё ещё лежавшему в широкой кровати.

Серж нехотя поднялся, накинул на нагое тело шлафрок и шагнул к окну.

- Распогодится, - уверенно ответил он, обнимая жену за плечи.

Ольга прильнула к мужу, подставляя губы для поцелуя. Серж рассмеялся, ласково чмокнул её в щеку и ушёл на свою половину одеваться. Как и предсказывал Сергей Алексеевич, стоило только взойти солнышку и туман осел, а после и вовсе рассеялся, оставив после себя капли крупной росы, сверкающие, будто бриллианты в траве, в листве парковых деревьев и кустарников.

Прислуга начала выносить столы и устанавливать их в беседке на берегу пруда. Наблюдая за суетой челяди, Аннет неспешно шла по дорожке в компании своего младшего брата и его няньки. Лёгкий ветерок шевелил тёмные локоны на непокрытой голове барышни, шелестел в кронах над головой, возмутил гладкую поверхность пруда, на берегу которого собирались устраивать праздник.

Сегодня в усадьбе Уваровых было целых два именинника: исполнялось тридцать девять лет графине Ланской и четыре года маленькому Николя. По сложившейся традиции праздновали с размахом, приглашая все соседей и родственников.

Со стороны отчима Аннет графа Ланского обещался быть кузен Сержа. Сей молодой человек раздражал Аннет едва ли не больше, чем сам граф, но её маменька возлагала на него большие надежды и вовсе не скрывала, что прочит того в мужья единственной дочери. Отношения Анны с Сергеем Алексеевичем так и не сложились. Серж старался не замечать её, воспринимая, как неизбежное зло, впрочем, княжна Уварова, платила ему ровно той же монетой. Потому настроение у Анны в этот день было совершенно не радостным, и если бы не прогулка с младшим братиком, то она и вовсе бы не вышла нынче из своих покоев.

Ближе к полудню приехали Епифановы. Дед Анны, Андрей Павлович, за последние пять лет весьма постарел, но по-прежнему выглядел весьма внушительно. Кузен Павел в прошлом году окончил с отличием Пажеский корпус и ныне, по словам старшей родни, перед молодым человеком открывались весьма блестящие перспективы. Кузина Наталья так и не вышла замуж и уже даже не помышляла о том. Она с упоением возилась с племянниками, коих у неё было уже трое.