В десять вечера, после утомительного дня, мы отправились на покой. Однако нам пришлось провести очень неприятную ночь в одной постели, к тому же шум с улицы не давал возможности уснуть. В Рэдстоке мы не привыкли до самого утра слышать звуки проезжающих экипажей, пьяную ругань за окном, громкие разговоры и даже леденящий душу крик, прорезывающий изредка ночной мрак. Я была не в курсе, как принято запирать на ночь входную дверь, был ли ключ у каждого жильца. Утром этот вопрос еще предстояло выяснить. Вскоре я все же заснула.
Ночь прошла неспокойно. Половицы старого дома скрипели, словно жалуясь на что-то; двери всю ночь то открывались, то закрывались. Не только парадная дверь, но и задняя, ведущая во двор. Из кухни тоже доносились какие-то звуки, только не очень громкие. Если миссис Скадпол и принимала гостей, она, по крайней мере, не будила весь дом, а делала это тихо, почти украдкой.
Наконец, я заснула и проснулась на следующее утро, часов в семь, разбуженная тяжелыми шагами на лестнице. Еще не открыв глаз, я удивилась, кто бы мог поднять такой шум в нашем церковном приходе, потом вспомнила, где я нахожусь и почему сплю не одна в постели. Открыв глаза, я сразу обратила внимание на сваленную вдоль стен старую мебель. Она совсем вылетела у меня из головы, а ведь с ней нужно было что-то делать, прежде чем продать дом. Предстояло позвать кого-то, кто бы помог нам разобрать свалку. При тщательном осмотре я убедилась, что вся эта рухлядь не представляла практической ценности. В лучшем случае кто-нибудь мог согласиться взять ее в уплату за труды по расчистке комнат, и нам не пришлось бы входить в лишний расход.
Я старалась лежать тихо и не ворочаться, чтобы не беспокоить мою компаньонку, которая еще крепко спала. Итак, мне в наследство досталась трущоба, моей экономкой была грязная мошенница, впереди меня ожидали несколько дней тяжелой работы, деловых встреч, к которым я была совершенно не готова. И все же я была счастлива. Все предприятие это было окрашено чудесным образом в легкие и веселые тона, словно праздник. Мне не вредно было посмотреть, как живут другие люди, чтобы оценить свою достаточно спокойную и безбедную жизнь. Я надеялась, что меня это научит быть более терпимой и милосердной к людям. Правда, оставалось сомнение, что я смогу распространить свою благоприобретенную щедрость души на будущую мачеху.
Когда мисс Теккерей подала первые признаки жизни, я встала и привела себя в порядок, дав ей время стряхнуть с себя остатки сна. Вода в тазу для умывания была хотя и холодная, но чистая. Я умылась и позвонила в звонок, призывая миссис Скадпол. Она не появилась. Решив, что она может быть не в кухне, а где-то на лестнице, занятая очередной уборкой, я сама отнесла грязную воду вниз. Холодная плита подсказала, что миссис Скадпол еще не вставала.
С улицы, со стороны подъездной части к дому послышался шум, и я подошла к окну, посмотреть, что там происходит. Груженая повозка, накрытая брезентом, отъезжала от дома. Эта дорога была моей собственностью и я направилась к двери выяснить, кто посмел воспользоваться ею без разрешения.
Какой-то сомнительного вида работяга снял шляпу и поздоровался. На повозке восседал еще один, тщедушный представитель неопределенного сословия, шляпа же его была натянута почти до самого носа и закрывала глаза. Я заметила, что он был одет не в рабочую спецовку, а в синий сюртук с крупными латунными пуговицами.
— Что вы здесь делаете? — спросила я вежливо, но твердо.
— Просто отъезжаем, мисс, — ответил возница. — Я сбился с пути и воспользовался вашей подъездной дорогой, чтобы дать лошадям отдохнуть и сориентироваться. Надеюсь, вы не против? — он хлестнул старую клячу и повозка затарахтела по дороге.
Все это было подозрительно. На улице было так мало проезжающих, что он вполне мог поставить повозку там. Однако я не видела причины для особого волнения, полагая, что с моей аллеей у него не могли быть связаны предосудительные дела. Вскоре я забыла об инциденте.
Дверь в комнату для прислуги, примыкавшая к кухне, была открыта. Мой взгляд упал на незастланную постель. Я вошла, но миссис Скадпол в комнате не было. Я подумала, что она могла тайком меня покинуть, этим можно было объяснить и ночные звуки, доносившиеся из кухни. В душе я надеялась, что моя догадка верна, и была этому рада. Однако, ее одежда и личные вещи находились на месте. Возможно, она вышла купить молока и свежих яиц. Я наполнила таз для умывания чистой водой и отнесла в спальню для мисс Теккерей.
Читать дальше