Мэри Бэлоу - Наперекор судьбе

Две ночи они были в пути. Они с Элизабет делили одну комнату и одну постель, а Кристина находилась в смежной комнате вместе с няней. Они даже оба раза занимались любовью, неторопливо и молча, их тела сливались воедино, доставляя друг другу наслаждение, но губы не соприкасались.

Они снова стали мужем и женой. Они направлялись домой, где однажды уже были счастливы в любви. Теперь с ними была их дочь, которую они оба самозабвенно любили, и оба с нетерпением ждали появления их нового ребенка. Все препятствия были позади. Не осталось ничего, что мешало бы их спокойному счастью.

Но счастья не было.

Конечно, Элизабет нужно было время, чтобы прийти в себя от потрясений прошлой недели. Узнав правду о Мартине и в ту же ночь получив известие о его смерти, она едва не лишилась рассудка. Все события прошлой недели, а особенно похороны, оставили в ее душе тяжелый след.

Для Кристофера все сложилось хорошо. Герцог Чичели, сломленный смертью Мартина, а также рассказом о содеянном им, признал новый брак своей дочери. Он даже попросил прощения у Кристофера. Герцог одобрил помолвку Нэнси и Джона. Он был так сильно потрясен смертью Мартина, что Кристофер подумал, что старый герцог скорее всего знал правду, знал, что потерял родного сына, хотя Джон скрыл от герцога это признание.

Но сказать, что для Элизабет все закончилось удачно, было нельзя. Конечно, она наконец освободилась от всех сомнений, которые мучили ее все эти годы. И сейчас она вступила в новый брак, зная, что ее муж не изменял ей во время ее первого замужества.

Она потеряла брата, которого любила с раннего детства. Несмотря на то что она узнала о нем, эти воспоминания останутся с ней навсегда.

…Ни Кристофер, ни Джон не хотели, чтобы она в ту ночь поднималась в комнату Мартина. Его тело только что принесли домой и положили на кровать. Но Элизабет настояла на своем. Кристофер проводил ее наверх. Сначала он ужаснулся и даже рассердился, когда она молча застыла возле его кровати, глядя на неподвижное тело, затем наклонилась, взяла его холодную руку в свои, упала на колени, прижавшись лицом к его руке, и разрыдалась.

Рыдания быстро прекратились, но она еще долго оставалась неподвижной. И гнев Кристофера прошел. Он понял, что она любила Мартина, как сестра любит брата. Это чувство не может изменить даже такая горькая правда. И совсем недавно она узнала, что он был ее родным по крови. Но она узнала это слишком поздно.

Элизабет почти все время находилась с Мартином до его похорон. Она носила глубокий траур по брату, который разрушил ее брак и сломал бы ее жизнь, если бы все в конце концов не обернулось против него.

— Он любил меня, — сказала она Кристоферу, когда они стояли возле его могилы. — Это была болезненная и извращенная любовь. Одержимость, как ты назвал ее. Но все равно это была любовь. Я не могу возненавидеть его. Прости, но не могу. Если бы у меня была возможность, я бы сказала ему, что прощаю его.

Ни слова не было сказано об Антуане или Уинни, хотя осторожные расспросы выявили, что корабль Северо-Западной компании, торговавшей мехами, отплыл в Канаду ранним утром на следующий день после убийства. Кристофер был уверен, что они успели на этот корабль.

Нэнси осталась в Лондоне, переехав из “Палтни” к своей подруге, леди Хардинг. Было объявлено о ее помолвке, несмотря на то что официально Джон был еще в трауре. Они собирались пожениться в августе в Пенхэллоу.

Пенхэллоу! Кристофер надеялся, что там к ним с Элизабет придет мир. Он надеялся, что там они будут любить друг друга так же сильно, как в ту пору, когда она ничего не помнила.

Как он надеялся на это! Его жена и дети стали смыслом его жизни. Он смотрел на Элизабет, которая, держа на руках спящую Кристину, смотрела в окошко экипажа, но ничего не замечала.

Кристина уже вышла из того возраста, когда ей нужно было регулярно спать днем. Но сегодня днем она уснула. Два дня пребывания в Пенхэллоу, похоже, переполнили ее впечатлениями и утомили. “Это все морской воздух”, — заметил Кристофер. Нет более эффективного снотворного! А Элизабет думала, что это из-за того, что она много бегает.

На следующее утро после их приезда Кристофер взял дочь на прогулку в долину за домом.

— Там довольно крутой склон, — пояснил Кристофер, — и придется попыхтеть, взбираясь на него. Но зато как кричишь от восторга, когда несешься вниз!

Элизабет слышала крики Кристины и смех Кристофера, срезая в саду цветы. Они четыре раза поднимались на холм и сбегали с него.