Джулия Берд - Леди и Волк

— Впереди замок Блэкмор! — крикнул Джеффри, вглядевшись в горизонт. — Наконец-то… — Приподнявшись в стременах, Стефан возбужденно созерцал грандиозную резиденцию лорда Блэкмора. Четыре массивные башни вырисовывались на фоне безоблачного неба. Голубая, красная, белая и зеленая — безмолвные свидетели его жизни: первого рыцарского поединка, увенчавшегося победой; первого яростного сражения бок о бок с отцом против посягнувших на их богатство завистников. Стефан вспоминал шахматные турниры, в которых он зачастую побеждал старшего брата, и свою первую женщину, страстно отдавшуюся ему в конюшне. Что бы ни случилось с ним в жизни, он всегда будет возвращаться сюда.

Это его родной дом, каждый уголок которого напоминает о юности. С замиранием сердца Стефан вглядывался в очертания замка. Теперь он знал, что преодолеет любые опасности, подстерегающие его там!

Они подъехали ближе и перед их взором раскинулся во всем своем великолепии величественный бастион. В отличие от более старых нормандских построек, в Блэкморе было воздвигнуто несколько сторожевых вышек, расположенных как во внутреннем, так и во внешнем дворах. Замок был построен таким образом, чтобы не подпустить врага ближе громадной стены, соединяющей четыре массивные башни.

Все детство Стефан провел во внутреннем дворе крепости. Не проходило и дня, чтобы он не заглянул в пивоварню. Уже в пять лет он был знаком с головокружительным действием крепкого напитка. И ради глотка эля был готов с утра до вечера расточать пивовару льстивые речи. В те дни, когда Стефану не доставалось ни капли, он дремал на сеновале в конюшне, где боевые кони и грациозные верховые лошади нетерпеливо перебирали копытами. По утрам, когда во дворе раздавался звон наковальни и молота, Стефан непременно забегал в оружейную мастерскую. Добрый кузнец разрешал мальчику самому выковать себе щит. Именно ему Стефан был обязан своей силой, постепенно растущей в результате большой физической нагрузки. Потом он забегал во фруктовый сад и до колик в животе наедался яблоками и грушами. Воспоминания детства и юности так живо предстали перед его глазами, словно все это было только вчера.

Оружейная мастерская, конюшня, Грейт Холл и внутренние палаты графа располагались за внешней стеной в разных местах, но все в пределах видимости. Они представляли собой хорошо продуманное оборонительное кольцо, способное продержаться самостоятельно в случае осады. Это было надежное убежище.

В естественном порыве Стефан стремился попасть в поместье как можно быстрее, и Кэтрин приходилось постоянно пришпоривать своего коня, чтобы не отстать. Но даже в бешеной скачке она заворожено смотрела на Блэкмор, пораженная его великолепием и мощью.

Видя ее искреннее восхищение, Стефан улыбнулся. И впервые за долгое путешествие девушка ответила ему ослепительной и многообещающей улыбкой. Он почувствовал, как внезапное желание возникло и охватило все его существо. Если бы они были уже в покоях Грейт Холла! Стефан представил, как отстегивает накидку и прикасается к лебединой шее, лаская нежную фарфоровую кожу. А потом прижимается к сердцевидным губкам, чтобы согреть их или, еще лучше, поглотить целиком!

О Пресвятая Дева! С такими мыслями нельзя было претендовать на благородство! Но желание, растущее в нем, так долго оставалось неутоленным, что доводило до боли. Он хотел с ее бешеной мужской страстью. Стефан видел маленький вздернутый нос, густые длинные ресницы и пленительную улыбку. Прядь золотистых волос, обрамляя лицо, выглядывала из-под капюшона, словно завершающий штрих непорочного образа. «Честное слово, — думал Стефан, отводя взгляд от прелестного лица, — или она сама вскоре придет ко мне, или я овладею ее телом, как взбесившийся бык! Такова власть женщины», — подвел он итог. Испытывая вину за чувственные желания, он схватил девушку за руку и заставил ее следовать за ним, пуская лошадь в галоп. Внезапный девичий смех ворвался в тишину подобно бою курантов в ночи. Грациозная фигурка своенравно подпрыгивала в воздухе в такт со стремительным бегом шоколадного жеребца. Упиваясь живописной картиной, Стефан радостно улыбался.

Всадники въехали в тенистые аллеи парка. Тяжелое предчувствие вытеснило радость из груди Стефана и передалось Кэтрин. Перед отъездом он получил послание дворецкого, сэра Рамси, в котором тот сообщал о смертельной болезни отца. Он слезно умолял молодого человека незамедлительно вернуться домой. Стефан почувствовал что-то неладное. Его опасения подтвердились после письма самого графа, призывающего сына к себе.