Оливия Фаррелл - Огонь её не тронет

– Давно хотел тебе сказать… – Начал было говорить Уилл.

– Мы друзья! – Крикнула тогда я, показывая указательным пальцем ему на грудь.

– Но, Кэр… Дай мне один шанс. Всего несколько часов. – Уилл протянул мне свою руку, ожидая согласия.

– Ты мой лучший друг. Я прошу, не разрушай то, что есть. Так будет лишь хуже.

– Несколько часов. И потом уже решишь будет ли хуже. – Уилл улыбнулся мне и, взяв меня за руку, повел к столу.

И начались эти несколько часов. Но что он хотел доказать мне? Я и так все о нем знала. Он хороший, веселый, добрый… Замечательный и идеальный. Друг. И не изменится за пару часов то мнение, которое построилось за несколько лет.

– Значит, дружбы между особями разных полов не существует? – Спросила я, прерывая его веселый рассказ о чем-то.

– Ну почему же? Мы же дружим с Бьянкой?! – Неуверенно ответил Уилл.

– Бьянка… – Я кивнула. – Ты можешь меня понять? Не так быстро. Я должна подумать обо всем этом. – Я опустила глаза.

– Я понимаю. Подумай. Спасибо, что не отказала мне сразу. – Уильям спокойно встал из-за стола, поцеловал меня в щечку и вышел.

Я не могу описать, что я чувствовала. Все мои эмоции смешались воедино. С одной стороны злость, раздраженность, а с другой обескураженность, недоумение… Зачем я пообещала подумать? Может, я тоже чувствую к нему что-то подобное? Да нет, это все бред.

Я подошла к большому зеркалу, висевшему у меня на стене. Убрав край платья от шеи я посмотрела на выжженный узор. Я провела рукой по нему и почувствовала, что вся кожа на узоре и вокруг него имеет очень высокую температуру. Я не знала что делать. Да откуда я могла знать, как поступить в этой ситуации?

Я, поспешно обувшись и подобрав свою сумку, побежала в магазин, где был приобретен этот кулон. Чего я по дороге только не напридумывала себе. Что магазина на том же месте не будет, как будто его и не существовало… Или что тот продавец, вместе со своим “призраком”, – это вообще лишь плод моего воображения. Так или иначе я, не останавливаясь, шла к тому месту. Шла, надеясь на лучшее.

Дойдя до места назначения, я подняла голову. Вроде ничего и не изменилось. Все такая же вывеска гласила “Антиквариат”, да и магазин выглядел по-прежнему. Когда я вошла внутрь, продавец был занят протиранием всяких ваз, выстроенных в ряд.

– Что скажете в свое оправдание? – Подойдя к продавцу ближе, спросила я.

– Не время, девочка. – Тихо ответил мужчина, не поднимая глаз на меня, будто меня там и не было, а он сам говорил с вазой, которую так тщательно протирал.

– Что это значит? Эта штуковина впилась мне в грудную клетку. – Уже громче проговорила я, убрав с места, где был «кулон», край платья.

Посмотрев на выжженный на моей груди узор, продавец лишь усмехнулся.

– Прекрасная вещь. Какую боль он доставляет смертным, но какие тайные уголки души сверхлюдей открывает. – Сказал он.

– Боль? – Я уставилась на безумца.

– Боль… Слабость смертных… – Антиквар провёл пальцем по рисунку, резко одёрнув руку, будто его ударило током. – Если кто-либо из них попытается помочь тебе освободиться от этой вещи, он испытает жуткую боль, пронизывающую всё его тело. Каждую клетку, каждый нерв… Но, к твоему несчастью, помочь тебе может лишь человек.

Меня охватил гнев. Появилось желание разнести весь этот магазин на мелкие куски и вырвать сердце этому наглецу. Да, я бываю совсем не белой и пушистой. Но по моим расчётам, всё в этом помещении уже должен был охватить огонь, уничтожая всё. Но ничего не произошло. Совсем ничего. И гнев уже начал покидать мой разум.

– Ну ты же сама всегда хотела этого, разве нет? Наслаждайся. – Немного грубо сказал Антиквар. В следующий миг его уже не было передо мной.

Я в панике кинулась к выходу.

Эта ночь была ужасна. Я несколько раз просыпалась из-за терзавших меня кошмаров. Мне снился огонь. Города, сёла, здания… Всё в ярких языках пламени. К утру я чувствовала себя очень плохо. Я была как выжатый лимон. Наверное, Антиквар был прав. Я ощущала, что пропала какая-то важная часть меня. Да, я хотела этого, но теперь чего-то жутко не хватало. Значит, я теперь обычный человек?

Но самое обидное было осознание того, что мне не с кем поговорить. Я не могу ни с кем посоветоваться и не знаю, что мне делать дальше. Я снова почувствовала себя одинокой. Я была одна в этом мире. Никто не в состоянии понять меня. Хотя, я, конечно, могла пойти в антикварную лавку и поговорить с тем, кого я называю Безумцем, но это слишком большой риск. Я даже начала его бояться.