Елена Ромова - Синдром отличницы

– …мы с тобой сходим куда-нибудь вечером… вдвоем, а?

В моем сознании будто переключился тумблер. Наверняка был запущен режим «розовые очки».

– Я и ты? – переспросила, заставив его слегка покраснеть.

– Вроде того. Так ты не против? – приподнял бровь. – Может, завтра? В семь? Я заберу тебя из университета, хочешь?

– Как скажешь.

Мы оба жутко волновались. Со мной это на каждом шагу случается, но Питт! Не иначе, магнитные бури или взрыв где-нибудь на Солнце.

– До завтра, Лимма, – опустив локоть на сдвинутое вниз стекло, Питт притягательно улыбнулся.

Еще до вступления в Альянс, моя планета – а вернее планета моих предков, – Лиртона спокойно сосуществовала с набирающим обороты международным сообществом. До тех пор, пока к нам не пришли люди. С виду такие же, как и мы. Но, откровенно говоря, разница между человеком и ситайцем была велика так же, как и Равнина Эллада на Марсе. Во-первых, люди изначально воспринимали нас, как отстающий вид. Они вторглись в Лиртону, обширно внедряя технологии, заряжая поспешностью и резкостью жизни. У них было право селиться, где им заблагорассудится. И они присвоили Лиртону, единственную из Альянса, где уже существовала «разумная жизнь». Во-вторых, все вышесказанное не отменяло и другого различия между нами. Различия, о котором приличная ситайская женщина предпочла бы умолчать.

Об этом я думала, выбирая платье, подходящее для первого свидания. Я примеряла одно за другим, ловя себя на мысли, что веду себя не так, как Лимма Лессон, совершенно не так. Да и быть Лиммой Лессон мне не хотелось. Кем угодно, только не запуганной девчонкой, опасающейся лишний раз взглянуть на такого, как Питт.

Мое лицо было аккуратно подрумянено, губы подкрашены блеском. Волосы я не стала собирать в хвост. Темные, почти черные пряди легли изящными волнами по плечам. Вишневое платье с коротким рукавом и белым тонким пояском из кожи, светлые туфли на низком каблуке кричали о том, что сегодня необычный день. Я чувствовала себя такой уязвимой, что пропустила завтрак и даже не зашла к маме, чтобы поцеловать перед уходом, как делала обычно. Ба проводила меня понимающим взглядом, выйдя из кухни и вытирая руки полотенцем. Хвала всем святым, она не произнесла ни слова, иначе бы я провалилась сквозь землю.

Автобус причалил к университетской остановке вовремя, и меня подхлестнуло волной студентов, спешащих на пары. Затерявшись среди них, я прошла до лаборатории, прошмыгнула внутрь.

– Лимма, сегодня ты в паре с Териной… – доктор Баргер развернулся от кофемашины, помешивая ложкой в бумажном стаканчике, и удивленно скользнул взглядом по моему платью.

– Да, конечно, – проговорила я, отчаянно хватаясь за дверную ручку раздевалки, желая поскорее исчезнуть в дверном проеме или же попросту распасться на атомы.

Вбежав внутрь, я захлопнула дверь и метнулась к своему шкафчику. Меня терзала мысль, что кто-то из девочек может прийти так же рано и увидеть меня… и все понять!

Накинув халат, переобувшись и спрятав волосы под шапочку, я облегченно выдохнула. Убрав в карман перчатки и закрепив бейдж, я некоторое время собиралась с духом, чтобы выйти из раздевалки.

Баргер уже готовил инструментарий. Обычно он редко заговаривал со мной на отстраненные темы. Но сегодня, видимо, был тот самый редкий случай.

– У тебя свидание, Лессон?

Я подошла к столу, тщетно пытаясь придумать какой-нибудь дурацкий ответ или отшутиться.

Доктор все же был не настолько жестоким человеком, чтобы потешаться надо мной и дальше.

– Приступай уже к работе, раз пришла на двадцать минут раньше, – вымолвил он, ставя передо мной лоток с пробирками.

Время летело неумолимо.

Я обычно не бываю рассеянной, особенно на работе. Но сейчас мои мысли витали где-то далеко. Но доктор Баргер был само снисхождение. Он ни разу не прикрикнул на меня: «Эй, очнись!», как обычно кричал на других стажеров, если они засыпали на ходу. А поводов я сегодня давала много. Наш куратор вообще вел себя на удивление спокойно. Он был человеком очень терпеливым и замкнутым, мало говорил, но надзиратель из него был отменный. Мы все, как один, боялись, когда он зависал за нашими спинами, следя за ходом эксперимента, и цедил скупо: «Ну, ведь не так же, не так…» За ним стояла вещь более серьезная, чем мы могли представить, – это наша будущность. Именно Баргер мог дать мне или соседу или даже вечно путающемуся под ногами Тиму Эвертону счастливый билетик в любую крупную лабораторию, где требовались сотрудники.