Наталья Самсонова - Жена по жребию

Комната для переодевания в группе «Рысята» выглядела довольно уныло – протертый линолеум, синяя краска на стенах и облупившиеся шкафчики. Сквозь большое окно проникал безжалостный дневной свет. Он подчеркивал все то, что пытались скрыть люди – нищету и убогость детского сада на задворках большого города.

У окна стояли две женщины. Невысокая полная блондинка с неровной кожей лица и сухопарая брюнетка. Их дети одевались самостоятельно. Один из детей расплакался от того, что ему было не надеть колготы, и блондинка прикрикнула на сына:

– А ты аккуратней можешь?! Шевелись, если не хочешь по темноте домой идти! Вот тебя бабай схватит и все, нету Сашеньки!

Ребенок крупно вздрогнул и сжал губки. Испуганный, он вцепился двумя руками в темно-синие колготы, натягивая их со всей силы.

– Бабаек не бывает, – с достоинством ответила маленькая девочка и улыбнулась матери.

В раздевалку вприпрыжку забежал еще один малыш. Яркие синие глаза, темные волосики и очень, очень качественная одежда. Обе молодые мамы смерили его одинаковыми взглядами и презрительно скривились.

Следом за ребенком вошла и его мать. Высокая, стройная блондинка в узком светлом пальто. Он кивком поздоровалась с женщинами у окна и присела на пол рядом с детской скамеечкой. Синеглазый мальчишка одевался самостоятельно, под постоянный ласковый речитатив матери:

– Не торопись, вот так, молодец. Поправь здесь, ты умница, солнышко.

Подружки у окна смерили недовольными взглядами скромное пальто, изящную сумочку и симпатичную яркую курточку мальчика. Такие вещи не купить на рынке, да и в нескольких близлежащих бутиках тоже.

– Не люблю таких людей, – скривилась блондинка, – жируют, а денег на нужды группы сдать не могут. Из-за вас, милочка, наши детки уже который год в таких условиях живут. День рожденья у ребенка, хоть карамели бы деткам принесла.

Блондинка повысила голос, чтобы молодая женщина ее точно услышала.

– Мила, – неуверенно одернула подружку брюнетка.

– А что «Мила»? – воинственно вскинулась толстушка, – у меня своих трое, почему я за нее сдавать должна? А? Или, может, ты сдашь? А ты что молчишь? Не слышишь? Вот так и знай, всем детям наборы для лепки куплены, а твоему – нет! Хватит на нашей доброте выезжать.

Хрупкая блондинка подняла прозрачные серые глаза и, щурясь, посмотрела против света на двух подружек:

– Я его одна ращу, – тихо произнесла она, не надеясь, впрочем, на понимание.

– Тю, они сначала до свадьбы ноги раздвигают, а потом жалейте их. Нет уж.

– Попрощайся с друзьями, малыш.

Ребенок попрощался и, крепко ухватив мать за бледную руку, вывел ее из раздевалки.

– А у нас сегодня праздник? – ребенок подергал мать за руку и заглянул в глаза. – У меня День рожденья? А что мы будем делать?

Молодая мать, Армин ди-Ларрон, изгнанная имперская принцесса, села на корточки перед своим сыном и ласково улыбнулась:

– Мы пойдем кормить белочек, в парк. Потом домой, там тебя ждет торт.

– Настоящий?

– Ну, уж не из картона, – изгнанница поправила ребенку завязочки на шапке и встала. – Идем?

Ребенок прыгал вокруг матери, рассказывал, как прошел его день.

– А Саша не захотел со мной играть. Но зато Раечка угощала меня утром сушками. Это такое сухое тесто! А ты купишь мне сушки?

– С зарплаты, котенок. Если ты еще будешь хотеть, – Армин улыбалась, глядя на сына, и понимала: все, что случилось, случилось к лучшему.

В парке белка доверчиво вспрыгнула на руки к малышу, тот с восторгом позволил любопытному зверьку обнюхать его, пощекотать румяные щечки усами. А после скормил пакетик орехов. И, приученный матерью, побежал к переполненной мусорке – выбросить. Ребенку пришлось постараться, чтобы пристроить пакетик и не выпачкаться самому.

Стемнело и Армин, скрепя сердце, достала пятьдесят рублей – лучше проехать неблагополучные районы на автобусе. Жизнь сына не стоит такой экономии.

В автобусе малыш пригрелся, устроился у матери на коленях и уснул. Армин кусала губы, глядя, как трогательно сопит носиком малыш. Ее сын – оборотень-полукровка, как она сама. Но если у нее есть тотемный зверь, то Роуэну никогда не почувствовать всю прелесть погони за дичью. Или расслабленное единение с природой. Страшный мир технологии не позволяет его ауре правильно раскрыться.

Кондуктор помогла Армин выйти, придержала расхлябанную дверь автобуса.

До подъезда принцесса донесла сына на руках – все равно общая дверь всегда открыта. А вот перед дверью в их комнату принялась тормошить малыша, будить. Иначе ей ключи не вытащить.