Наталья Солнцева - Фам фаталь

«Наверное, послышалось», – решил для себя Бобров и вернулся к чтению условий договора, присланных вчера по мэйлу одним из партнеров его компании. Не успел прочитать и двух строк, как его уши опять уловили какой-то странный, не характерный для офисной обстановки звук – за дверью явно находился кто-то живой и производил этот шум, похожий на… царапанье кожаной обивки двери.

Но кто, черт побери, мог находиться в приемной его офиса и портить его дверь? Что там все с ума, что ли, посходили? И куда только Марина смотрит?

Чтобы получить ответы на эти вполне резонные вопросы, Бобров встал из-за стола, быстрым шагом пересек небольшое пространство своего кабинета и решительным движением распахнул дверь…

На пороге стояла Она. Правда, тогда он еще не знал, кто она такая, т. к. видел ее впервые в жизни и поэтому сильно удивился. Покрутив головой из стороны в сторону, Бобров тут же для себя отметил, что ни Марины, ни одного из дежуривших в этот день охранников поблизости не было. Что было уже само по себе очень странно, т. к. не соответствовало четкому порядку, установленному в офисе. Даже на обед разрешалось выходить только по одному человеку, а не всем сразу покидать свои рабочие места. Курение же во время рабочего дня было вообще запрещено, все это знали и всегда неукоснительно выполняли заведенные правила.

«Надо будет потом выяснить, куда это все так одновременно подевались», – подумал Бобров и еще раз недоуменно взглянул на неожиданную гостью. Удивление Боброва было вызвано не только внезапностью ее появления, но и самим внешним обликом визитерши.

Сказать, что она выглядела нестандартно, это означало бы ничего не сказать! Ее внешность не вписывалась ни в какие общепринятые рамки, если можно так выразиться, по крайней мере – известные Боброву и тому кругу, к которому он принадлежал.

Первая мысль, на которой поймал себя пораженный Бобров, привела его в состояние шока. «У меня никогда не было такой женщины», – вот что пронеслось в его мозгу в первую минуту их встречи.

Почему Бобров сам удивился своей мысли? Ну, наверное, в первую очередь потому, что он отнюдь не относился к тому типу мужчин, которые воспламеняются от одного только взгляда на первую попавшуюся им на глаза мало-мальски привлекательную женщину.

Нет, разумеется, Бобров не был полным аскетом, и ни что человеческое ему отнюдь не было чуждо, тем более что касалось прекрасного пола – чего уж там греха таить. Но все его прежние отношения никогда не завязывались, что называется, на любви с первого взгляда. Поскольку Бобров был человеком исключительно рационального склада ума, и всей его натуре была от природы свойственна степенная основательность, то и в любовных отношениях у него всегда так складывалось, что он предпочитал строить эти самые отношения на куда более устойчивой базе, чем мимолетное увлечение.

Первая любовь его посетила еще в далекой юности. Это была прекрасная девушка, с которой они вместе учились в одной школе, в старших ее классах, куда она перешла после того, как ее семья переехала жить из одного района в другой. Лиза была младше на год, поэтому учились они в разных классах – она пришла в восьмой, когда он уже оканчивал девятый. Была, как и сейчас, весна в самом разгаре. Все его одноклассники, точно проснувшиеся после долгой зимней спячки, влюблялись и во всю крутили романы, как это принято тогда было говорить. Девчонки из его класса предпочитали встречаться с мальчиками из десятых классов, а некоторые даже бегали на свидания к студентам первокурсникам. Рядом с их школой находился один из престижных московских ВУЗов, где, в силу его специфики, учились в основном ребята, а девушек в него поступало совсем мало. Кстати, именно этот институт окончит впоследствии и сам Сережа Бобров. У него же на тот момент не было «дамы сердца», и этот факт вызывал презрительные насмешки со стороны остальных пацанов, которые во время всех перемен, а также после окончания уроков, хвастались друг перед дружкой своими победами на любовном фронте, а проще говоря, перетирали, кому и скольких девчонок удалось «склеить» и «закадрить». Сереже такие бахвальства были не по нутру – претили. Кроме того, он сильно сомневался в истинности всех этих историй, с таким упоением и петушиной гордостью рассказываемых «мужиками» – уж больно все это смахивало на обычную похвальбу, когда желаемое выдается за действительное, дабы не ударить в грязь лицом и прослыть «крутым перцем». Многие из этих love story, несомненно, рождались в воспаленном взбунтовавшимися гормонами мозгу рассказчиков и рисовались с тем размахом, на который было способно воображение каждого из участников таких посиделок. На все усмешки и подковырки со стороны одноклассников Сережа Бобров предпочитал отшучиваться или просто отмалчивался. Во всяком случае, он считал глупым влюбляться «по заказу» только для того, чтобы быть как все, не выбиваться из коллектива, или чтобы было о чем поддержать «мужской разговор». Он знал, что придет время, и все произойдет само собой, без всякого к тому принуждения. Так и случилось.