Михаил Широкий - Сон в зимнюю ночь

При мысли о цветах как возможном орудии примирения Кирилл невесело усмехнулся. Если бы всё было так просто! Но он слишком хорошо знал Сашу и понимал, что с ней этот номер не пройдёт. Она, скорее всего, и рта не даст ему раскрыть, да, пожалуй, и на порог к себе не пустит. Не исключено также, что букет, – если он всё же прорвётся к ней со своими цветами, – полетит ему в физиономию, сопровождаемый выразительными и энергичными фразами, которыми она в некоторых случаях оперировала очень умело.

Все эти варианты вероятного развития событий представлялись ему вполне реальными. Саша девушка самолюбивая, своенравная, непредсказуемая и, несмотря на внешнюю сдержанность и порой даже холодность, внутренне крайне эмоциональная. Уж он-то знал это лучше, чем кто бы то ни было! Только все свои переживания и эмоции она держит глубоко в себе, не выставляет их напоказ, на всеобщее обозрение, не любит демонстрировать их перед посторонними, не позволяет им выплеснуться наружу и привлечь чьё-либо внимание. Она как будто стыдится своих чувств, или, вернее, их бурного проявления, и полагает, что лучше всего спрятать их на дне своей души, подальше от любопытных взоров. Её выдержка, самообладание, умение обуздать свои страсти и взять себя в руки были безупречны, мало кто мог сравниться с ней в твёрдости характера, душевной стойкости, железной самодисциплине.

Один только раз на его памяти изменило ей её хладнокровие. Во время их давешней ссоры. Единственный раз, когда её лицо изменилось до неузнаваемости, а глаза вспыхнули неукротимой, бешеной яростью, которой он никогда в них не видел.

Глава 5

Если до этого он сохранял относительное спокойствие и порой даже забывался лёгким полусном, то последнее воспоминание взволновало его не на шутку и заставило подняться с дивана. Он принялся расхаживать взад-вперёд по гостиной и соседней спальне, ничего не видя перед собой, ни на что не обращая внимания, временами натыкаясь на мебель и не замечая этого. Он не ощущал настоящего, точно перестал существовать в нём. Всеми своими мыслями он был в прошлом. Совсем недавнем прошлом. Это было всего две недели назад – почти ничего, – но так много было передумано и перечувствовано им с той поры, что казалось, всё это случилось в какой-то иной жизни, и не с ним, а с кем-то другим…

В тот вечер он был слегка взбудоражен, немного пьян и, похоже, с самого начала не очень хорошо соображал, что говорит и что делает. Он вообще-то никогда не был большим охотником до спиртного, знал меру и даже в подпитии не терял голову и контроля над собой и своими действиями. Но не в тот раз. Тогда по какой-то до сих пор неясной ему причине он повёл себя совершенно нетипично для себя, более чем странно, так, как никогда ещё себя не вёл. Он выпил несколько рюмок коньяка, хмель ударил ему в голову, его захлестнула волна возбуждения и не совсем здорового веселья. К одним из окружающих он вдруг почувствовал горячую симпатию, доброжелательство, почти нежность, к другим же – столь же внезапную, ничем не обоснованную неприязнь, отторжение, враждебность. С первыми он безостановочно болтал – чем дальше, тем всё менее толково и связно, – похлопывал их по плечу и порой приобнимал, особенно девушек, сопровождая это к месту и не к месту взрывами раскатистого смеха и томными масляными взглядами. На вторых же бросал косые, отталкивающие, а то и откровенно злобные взоры, бормоча при этом глухие ругательства и делая нетерпеливые, резкие движения.

В числе этих несчастливцев, отчего-то вызвавших его неудовольствие и раздражение, непонятным образом оказалась и Саша, сидевшая в дальнем углу комнаты и разговаривавшая с их общим знакомым Ильёй. Кирилл то и дело бросал в их сторону угрюмые, вспыхивавшие мрачным огнём взгляды, хмурил брови и судорожно стискивал зубы. А потом наливал себе очередную рюмку, залпом выпивал её и с ещё большим жаром обхаживал своих соседок по столу, уделяя особенное внимание Яне, той самой эффектной статной блондинке, с которой он познакомился тогда же, когда и с Сашей. А та, судя по всему, была совсем не против его ухаживаний: она охотно слушала его сбивчивые пьяные излияния, становившиеся всё более громкими и откровенными, смеялась его дурновкусным сальным шуткам, позволяла себя обнимать, только для вида отводя его руку, норовившую обвить её плечи.

Однако Саша, несмотря на разговор с Ильёй, всё это время не теряла Кирилла из виду и была начеку. И как только решила, что его поведение становится неприличным и вызывающим, подошла к нему и сделала тихое, но внушительное замечание.