Екатерина Радион - Рассвет над бездной

Тогда она впервые столкнулась с необоснованно снобским отношением к женщине. Вивьен не забывала благодарить богов за то, что сохранили жизнь отцу, а тот еще в здравом уме, чтобы написать на нее доверенность. Или все могло обратиться в катастрофу!

Семейное гнездо пришлось продать, чтобы оплатить обучение младших сестер. Вивьен с содроганием вспоминала, как они с отцом ютились в маленькой комнатушке под самой крышей. Там пахло сыростью, а из стен дуло, но это лучше, чем жизнь на улице.

Из мрачных воспоминаний Вивьен вырвал резкий удар ладонью о стойку.

– Эй ты! – недовольно хмурясь, окликнул ее молодой человек лет двадцати пяти.

– Прошу меня простить, замечталась. – Вив улыбнулась, пытаясь сгладить острую ситуацию, но сникла под пронзительным взглядом темно-синих глаз.

– «Райскую птицу»! – рявкнул незнакомец.

Вив инстинктивно отшатнулась, смущенно отвела взгляд и принялась за работу.

– Пару минут, – ответила она, чтобы хоть чем-то разбавить пронзительную тишину, повисшую в баре.

Мужчина хмыкнул в ответ и с чувством собственного достоинства уселся за столиком у обрыва, достал магическую книгу и выпал из реальности. Вивьен с завистью посмотрела на дорогую игрушку – такая доступна не каждому, легко подключается к магосети, запитывается от батарей и не тратит жизненную силу владельца. За такими вещицами будущее, но очень и очень далекое. По крайней мере, пока это благо цивилизации спустится до их уровня, пройдет не один десяток лет, который унесет много жизней.

Выбросив из головы надменного мужчину, Вивьен начала смешивать коктейль. Гарольд как-то обмолвился, что райка, как он сокращенно называл «райскую птицу», один из самых сложных в приготовлении коктейлей. И Вив не могла с ним не согласиться: малейшее нарушение пропорций искажало вкус.

Украсив бокал на тонкой ножке апельсинами и лаймом, Вивьен с гордостью отнесла напиток гостю. Мужчина скользнул по ней взглядом и чуть напрягся.

– Женщина? – спросил, недовольно кривясь и критично осматривая коктейль. – Если что-то напутала – платить не стану.

Сказана последняя фраза была таким холодным и уверенным тоном, что у Вивьен не осталось сомнений: не заплатит, да еще и выставит все так, что именно она и виновата.

Но Вив знала, что свою работу она выполнила безукоризненно. Червячок недовольства больно укусил ее самолюбие, но девушка не подала вида и вернулась за стойку.

Компания картежников оживилась и продолжила игру. Вив с интересом наблюдала за завершением очередной партии, сделав мысленную ставку. На ее лице появилась загадочная улыбка.

Мужчина пригубил коктейль, удовлетворенно кивнул и ненадолго перевел взгляд на Вивьен. Проскользив по ее фигуре, он мысленно фыркнул.

«И это женщина? Штаны, плоская грудь, галстук-бабочка под самой шеей? А где прическа? Хвост сзади? Даже как-то не смешно! Издевательство над красотой!» – самодовольно заключил он, уткнувшись в магокнигу.

– Да чтоб тебя Триединые в бездну сослали! – взорвался криком Арнольд, с кислой миной доставая из внутреннего кармана пиджака чековую книжку.

Он размашистыми движениями вписал туда сумму, резко оторвал лист и протянул победителю.

– Право слово, не стоит так нервничать. Это всего лишь деньги, – улыбнулся ему мужчина лет за тридцать, чье имя Вивьен так и не запомнила.

– Да я не из-за денег! – немного успокоившись, ответил Арнольд. – Азарт не в суммах, а в факте выигрыша. А вы сегодня чертовски хороши. Мое почтение.

Он резко встал из-за стола, вернул чековую книжку на место и направился к барной стойке.

– Как обычно, – недовольно буркнул он Вивьен, немного неловко взгромождаясь на высокий стул.

Вив привычно улыбнулась и принялась за дело. Арнольд де Гуастье не гурман, он не разбирался в тонкостях вкуса того или иного алкоголя, но заказывал много и оставлял щедрые чаевые.

Поначалу Вивьен думала, что любит его за надбавку к зарплате, а потом поняла, что Арнольд симпатичен ей как личность. Эдакий человек, прогнувший систему под себя. Делал все, что ему нравится. Судя по слухам, его жена тоже не обижена.

Вив как-то раз стала свидетельницей разговора горничных, обсуждавших роскошные платья и дорогую косметику, которую они видели в номере. Многие мужья оставляли своих жен серыми мышками, а после рождения второго или третьего ребенка начинали бегать по любовницам в поисках помоложе да послаще.

Арнольд де Гуастье же, в отличие от них, был верным семьянином. Местные «девочки для увеселений», изображавшие леди всех возможных сословий, жаловались, что он так резко их отшивал, что «никаких денег из этого толстяка не вытащишь!»