Анастасия Королёва - Затворница

Заприметив меня, мужики подобрались, словно ждали, что я сейчас непременно устрою им выговор.

– Ну как работается, ребята? – оперлась на клюку, что прихватила с собой.

– Хорошо, льдэра, – заговорил тот же мужчина, что и утром вёл со мной беседу.

Я им поручила подправить во дворе колодец, из которого поступала в дом вода, – деревянный сруб совсем покосился, да и доски на крышке превратились в трухлявые головёшки. Ещё велела слазить на крышу, там в одной из комнат третьего этажа после последнего дождя на потолке появились бурые разводы. И много чего по мелочам – ступени подправить у парадного входа, покосить траву на поляне рядом с прудом, разобрать хлам рядом с пустующей конюшней.

– Может вам водички принести? – стараясь быть дружелюбной, предложила с улыбкой.

Двое мужчин, что сейчас как раз чинили колодец, посмотрели на него затравленным взглядом и синхронно покачали головами:

– Не надо, мы своей обойдёмся, – нервно передёрнул плечами всё тот же рабочий. Похоже, он у них за главного или же самый смелый, раз не боится разговаривать с жительницей проклятого замка.

– Ну как знаете, – проворчала и так же ворчливо продолжила: – а Алекс-то ваш чего не пришёл? Обещал подсобить старухе, да сам струсил?

Мужики вновь переглянулись – на этот раз озадаченно. Потом главный задумчиво почесал бороду и нехотя произнёс:

– Дык, занят он, хозяин его работой загрузил.

– Угу, – понимающе кивнула, – и он вас послал? – задала вопрос, на который и так знала ответ.

– Ну да, – мужик пожал плечами.

– И вы его вот так прям послушались и пошли? – ещё один наводящий вопрос.

– Ну да, – так же односложно отозвался рабочий.

– Это кем же он у хозяина ходит, раз посылает вас, куда ему захочется?

Вот тут мужик нахохлился, как воробей, и отвернулся к колодцу, чтобы я не увидела его выражение лица:

– А тут уж я не знаю, что вам сказать, льдэра. Мне велели, я пошёл, вот и весь сказ.

Ясно. Значит, правду говорить ему не разрешили. И к чему эта таинственность? Будто бы Алексу заняться больше нечем, как только разводить секреты. Хотя… Выходит, что нечем.

– Ну работайте, ребята, работайте, – проворчала тихо, развернулась и пошла к Грэгори.

Он стоял рядом с тем мужчиной, который размашистыми движениями уничтожал высокую траву на поляне. Гром сидел рядом, у его ног.

– Нравится? – кивнула на косу, чьё блестящее лезвие мягко цепляло зелень и с довольным хрустом укладывало её ровным рядком.

– Ага, – не отрывая заворожённого взгляда, ответил мне мальчик. – Я бы тоже так хотел: вжик – и нет травы.

Едва не усмехнулась. До чего же он ещё маленький. Косить траву не так-то и просто, я вот за все десять лет так и не научилась управляться с косой. Обкашивала поляну серпом, да и тем орудовать научилась только на третий год. А до этого поляна будто побывала в руках неумелого цирюльника – тут чуб, там проплешина.

– Вот подрастёшь и научишься, – пообещала ему.

Между нами повисла пауза, потом Грэгори обернулся и веско, по-взрослому, произнёс:

– Если вырасту, – незаметно для рабочего задрал рукав камзола и показал пятно, которое, по сравнению со вчерашним днём, стало больше и темнее.

Мне хотелось его утешить, снова сказать, что его проклятье совсем не такое страшное, как моё, но по блеску в глазах поняла – не поверит.

– Никогда нельзя опускать руки, – строго, без намёка на улыбку, ответила ему.

И тут же ещё раз убедилась, что упрямством он тоже пошёл в отца:

– Но вы ведь опустили! – сжал руки в кулачки и топнул ногой, поднимая вокруг ботинка облако серой пыли.

– Я – это другое дело, – сильнее обхватила набалдашник клюки и посмотрела на рабочего, который перестал косить траву и принялся что-то искать на земле. То, что он внимательно прислушивается к нашему разговору, поняла сразу. – Пойдём присядем, – пока мальчишка не успел ничего больше сказать, махнула рукой на дальнюю скамью.

Оттуда Грому будет прекрасно видно мужчин, и в то же время никто из них не сможет услышать нас.

Грэгори хотел возразить, судя по упрямо поджатым губам, но я выразительно посмотрела в сторону поляны, и мальчик тут же сник. Кивнув, первым пошёл к скамье. Я же, пока шла за ним, раздумывала о том, не поспешила ли я, впустив незнакомцев в замок. Суеверия суевериями, а от наживы ещё никто не отказывался.

Нужно будет вечером сходить к старому склепу и поручить охрану духам. Хоть я и не люблю эту процедуру, но лучше призраков стражей не найти.