Ирина Арина - Обернись!.. Часть первая

Мир словно только и ждал этого, чтобы опять пуститься в свой бешеный танец. Я обессиленно сползла вниз.

– Не понимаю, – уже традиционно пробормотал он. – Извини.

Флегматично угукнула в ответ и прикрыла глаза. Чувствовала себя настолько отвратительно, что даже страх уполз куда-то в глубины подсознания. Он подоткнул мое несчастное платье мне под голову и легонько похлопал по плечу, а через пару мгновений я перестала чувствовать его присутствие. Потом услышала всплеск воды, какую-то возню, женское кряхтенье и оханье и быстро удаляющиеся шаги.

Еще один всплеск дотянулся до меня мелкими брызгами. Или, может, это дождь пошел. С трудом разлепила веки. Мир, как ни странно, спокойно стоял на месте и ничего не отплясывал. Луна отпустила, наконец, свою облачную занавеску и приступила к выполнению прямых обязанностей. Теперь ее света хватало, чтобы рассмотреть незнакомца.

Он сидел рядышком, покусывал травинку и внимательно наблюдал за мной. Я тоже села. И с не меньшим вниманием уставилась на него. Примерно мой ровесник или чуть младше. Симпатичный. Очень симпатичный, но не смазливый, а такой… мужской, вот. Стройный, но не хрупкий. Волосы… В лунном свете казалось, что они отливают синевой. Странный эффект. А может и не эффект. Сейчас в какие только цвета не красятся. Мало ли, кто как самовыражается. Глаза… А в глаза посмотреть боялась. Слишком хорошо запомнились недавние ощущения. Одет прилично, в светлые свободные брюки и светлую рубашку, из нашего века, не позапрошлого.

Он терпеливо ждал окончания осмотра. Заметив, что пошла по второму кругу, явно подавил смех и предложил:

– Может, уже познакомимся поближе? Эй, да не шарахайся ты. Я про имена. Я – Ваади.

– А я – Маша.

– Ты говорила Мария. Нет?

Надо же, запомнил. Только, стоп. Он, что, не знает, что это одно имя? И Ваади – это Вадим, или он иностранец? А что, собственно гадать, если можно спросить. Я и спросила:

– А Ваади – это Вадим?

– Ваади – это Ваади.

– Вы иностранец?

– Забавно. Ты первая, кому это пришло в голову.

– Почему?

– Не знаю. Это твоя голова.

– Почему забавно?

– Потому что обо мне здесь знают все.

– А я первый раз слышу, – он больше не казался мне сумасшедшим. Почти не казался. И соглашаться со всем, что он скажет, не хотелось.

– Это я уже понял. Еще бы понять почему. Давай попробуем?

– Давай, только скажите, та ба… женщина…

– Нормально. Домой побежала.

– Надеюсь, она этому своему… – у меня опять не находились слова для описания того, кто мог вот так бросить даму (мало ей это слово подходит, но ладно) в беде.

– Вряд ли. Это же селяне, что с них взять. Тем более, такое увидеть.

– Ты… Вы… считаешь…

– Давай уже на «ты»? Здесь «Вы» не очень принято.

– Давай. Ты считаешь, что это нормально? И… и… Какие селяне? Здесь поблизости никаких сел нет. И деревень тоже.

– По порядку: я это нормальным не считаю, а для селян это в порядке вещей. Сел и деревень здесь нет, а селенья есть. Два больших и с десяток маленьких. Если считать только ближние. А дальних…

– Подожди! – мне требовалась передышка. Если допустить то, что не знакома с какой-то знаменитостью, я вполне могла, то наличие дюжины непонятных «селений» определено ставило меня в тупик. Ну нет их здесь! Город наш есть. И все. До следующего – больше двух часов на автобусе. Глухая провинция. И вообще, такое ощущение, что мы с ним о разных местах говорим. – Ничего не понимаю. Как это может быть?

– Что может быть? Селенья? Или селяне?

– Все! Ваади, а где мы, по-твоему, находимся?

– А по-твоему?

– По-моему, на берегу Озера.

– Согласен.

– Рядом с городом. Да его видно ото всюду.

– Правда? Давай посмотрим.

Он помог мне встать, и мы огляделись. Лунного света вполне хватало для обзора, а с нашего бугорка все окрестности как на ладони лежали. Озеро, лес, поляны. Вот только города не было. И пляжа. И вообще ничего, созданного человеческими руками. Такого просто не могло быть. Кажется, если кто-то и сошел с ума, то с большой долей вероятности, этот кто-то – я. Наверное, кислородное голодание сказалось на мозге, или головой ударилась, или еще лежу без сознания и это все мне лишь мерещится. Растеряно посмотрела на Ваади. Он понимающе вздохнул. Легче мне от его вздоха не стало.

– Ваади, а ты настоящий? Живой?

Он не стал смеяться. Серьезно кивнул, протянул руку и предложил:

– Проверь.

Я потрогала, запоздало сообразив, что всего минуту назад держалась за эту же самую руку, когда он помогал мне подняться. И раньше он меня касался, когда подушку из платья сооружал, и когда в глаза смотрел. Все касания были совершенно материальны. И руки у него нормальные, теплые. Хотя, откуда мне знать, как ощущаются галлюцинации, если я с ними раньше не сталкивалась? Откуда-то из далеких воспоминаний выплыл надежный способ проверки.