Екатерина Боброва - Крылья любви

Первое, что увидела Ксения, открыв глаза, был солнечный луч неторопливо скользивший по затянутой в голубой бархат стене. «Бархат»… попыталась проанализировать, но в голове царила пустота, словно вчера прилично так выпила.

Постепенно вспомнился семинар, прогулка, а вот дальше шел провал, лишь где-то на краю сознания улавливался страх. Кошмар? Возможно. Вопрос: наяву или во сне?

Она повернулась, окинула взглядом комнату – и сердце пропустило удар.

«Наяву», – спокойно констатировал мозг, чтобы тут же уступить место нахлынувшей паники.

Кошмар сидел в шикарном кресле, обитом все тем же бархатом, и дружелюбно улыбался.

Отведя от него взгляд Ксения нервно сглотнула. Комната, в которую её поместили, была небольшой, но уютной. Девушка машинально отметила богатую, почти музейную обстановку: стеклянный столик на ножках-лапах около окна, пухлые кресла рядом, изящно отделанный пузатый шкаф из светлого дерева, бархат на стенах… У кошмара был вкус. Значит, убивать будет долго, смакуя детали.

В том, что её убьют, она даже не сомневалась. Вопрос лишь в способе, да окружающей обстановке.

Лежать перед улыбающимся кошмаром было неуютно, и Ксения села, одернув юбку и жалея, что не надела вчера джинсы. Туфли с нее сняли, и она поморщилась, разглядывая дырку на пальце – колготки порвались, не выдержав променада по Праге.

Выпрямившись и сложив руки на коленях, Ксения сразу решила дать понять похитителю, что в плен ему попалась не истеричная дурочка, а… Не важно кто, главное, никаких истерик, максимально деловой тон. И дружелюбность! Да-да, именно дружелюбность. Маньяки, они немного не в себе, и провоцировать их не стоит.

Девушка растянула губы в напряженной улыбке и отважно взглянула в лицо кошмара.

Стоило признать, похититель оказался весьма хорош собой. Яркие, словно подсвеченные изнутри, голубые глаза, широкий волевой подбородок, высокие скулы и приятный, что называется, шоколадный загар на ухоженном лице. Черты немного грубоваты, но кошмара это нисколько не портило, наоборот, маньяк из него выходил первостепенный, ну почти классический: можно немножко влюбиться, а потом с сожалением смотреть, как его расстреливают бравые полицейские в конце фильма.

Облик кошмара завершали заплетенные в экзотичную косу черные волосы, перекинутые через левое плечо. Они резко выделялись на светлом, под цвет серебра костюме, кстати, весьма необычном, напоминающем по крою сюртук.

– Доброе утро, леди – обозначился, наконец, кошмар. И Ксения немного расслабилась. Пока все не так страшно. Кошмар втирается в доверие, чтобы последующий эффект от мучений был сильнее. – Хорошо ли вам спалось?

Больше всего на свете Ксении хотелось вскочить, вцепиться в косу, намотать её на руку, потянуть с силой, чтобы от боли глаза на лоб полезли, и потребовать сейчас же, нет, сию же секунду вернуть её в Прагу, а лучше сразу домой.

Но она заставила себя кивнуть в ответ. Да, хорошо. Просто отлично. Ну, а что кошмары снятся, так это бывает.

Кошмар поморщился. И Ксения испуганно замерла, сжавшись и мысленно приготовившись дорого продать свою жизнь.

– Вам не стоит меня бояться, леди. Вы в полной безопасности, и вам ничего не угрожает.

Кошмар старательно делал вид, что он не кошмар, а Ксения не менее старательно притворялась, что ему верит.

– Мой клан один из самых сильных, и мы с радостью примем вас в нашу семью.

«Мы! Так их много!» Ксения похолодела от ужаса. Один маньяк – еще куда ни шло, но семья маньяков – явный перебор! И как они её делить будут? Кому рука, кому нога… От накатившей жалости защипало в носу, а кошмар куда-то поплыл со своим креслом.

Ксения судорожно вздохнула, прикусив губу.

Хладнокровие! Вот то, единственное, что поможет ей выжить. Никаких слез и истерик. С таким подбородком истерика точно не поможет. Кошмар не из тех, кто тает от женских слез.

Похититель помолчал, ожидая от нее реакции на слова. Не дождался и продолжил:

– Мое имя Креостарх Адлес Селены. Я глава клана Селены, и сейчас вы на моем корабле.

Он даже привстал с кресла, отчего Ксения дернулась и поджала под себя ноги. Слова кошмара она воспринимала с трудом, все внимание сосредоточив на его руках, чтобы не пропустить тот самый момент, когда он потянется: сдавить горло, содрать одежду, вырвать из груди сердце или еще, чего похуже.

И снова в комнате воцарилось молчание.

– Леди соизволит сообщить свое имя? – немного раздраженно спросил кошмар после продолжительной паузы, во время которой Ксения уже успела придумать с десяток мучительных кончин, и вопрос кошмара застал её врасплох. Она с усилием отвела взгляд от его рук – больших, сильных, с ухоженными ногтями.