Екатерина Федоришина - Дело закатной девы

Я опустилась на гладкие, теплые камни и задумалась. В округе давно закончились безрассудные и смелые люди, готовые поставить на кон жизнь, только бы получить помощь богини в делах, не связанных с ее рассветной ипостасью. С одной стороны, это хорошо, я не люблю идиотов. С другой – плохо. Потому что проводить ночные ритуалы в одинаковой компании сестер, без вливания новой крови (в прямом и переносном смысле) – немного скучно.

В храм Нави съезжались со всех концов мира. Но смельчаков, желавших участвовать в ночном ритуале, давно не было. И вдруг, – миранги едут к нам сами, с посольством!

Если хотят присоединиться к рассветным сестрам – это полбеды. Максимум, чего можно опасаться – плохого отзыва о храмовых танцовщицах и пиве. Но если хотят прийти ко мне… Это повлечет за собой большие неприятности. Связываться с мирангами слишком опасно.

Когда окончательно посветлело, я бросила свой пост на берегу, искупалась в прохладном море и отправилась домой. До заката надо было выспаться, подумать и приготовиться к ритуалу. Переполненная мрачными мыслями, я миновала фруктовую рощу, вышла на извилистую тропу по направлению к храмовому поселению, и вдруг замерла на месте.

Навстречу шли трое. Их глаза блестели синим, – небывалого оттенка небес и драгоценных камней. В черных, глянцевых волосах отражались облака. На острых, скуластых лицах, слишком бледных для нашего солнца, блуждало отстраненное выражение. Это были миранги, великие и ужасные. Хотя, скорее, унылые и заносчивые. Все зависит от точки зрения. Я остановилась и ждала их приближения. Они заметили меня издали. Тот, что помельче, изящный и гибкий, чуть склонил голову в приветствии. Двое других, крепкие и плечистые, рассматривали меня с плохо скрываемым интересом.

– Да будет светел ваш путь, жрица! – сказал гость помельче.

Я усмехнулась. Это кем же надо быть, чтобы не отличить закатную жрицу от рассветной? Я красноречиво окинула взглядом собственное тело, облаченное в золотисто-черную ткань, больше напоминавшую сеть. Накрутила на палец серебряный локон и поинтересовалась:

– Господа миранги кого-то ищут? Или потерялись?

Губы сами собой растянулись в ехидной ухмылке. Гости на мгновение затихли, разглядывая мое платье. После серьезной мыслительной работы один из них заметил:

– Мы впервые имеем дело со жрицами Нави. Простите наше неведение.

Я милостиво махнула рукой. В конце концов, миранги – народ, который предпочитает существовать по ту сторону цивилизованного мира, за тысячей стен и заборов. Чего же еще от них ждать.

– Это неважно. Богиня любит гостей. Располагайтесь и не теряйте времени даром. Рассветный ритуал вот-вот начнется.

Миранги переглянулись. Выражение их лиц мне очень не понравилось. Тот, что помельче, казался главным. Двое других заглядывали ему в глаза и ждали первого слова. Этот-то главный вдруг заявил:

– Мы разыскиваем закатную жрицу Кхиару.

Мое сердце гулко отозвалось в горле. Так и знала, добром это посольство не обернется.

– Для чего вам сестра Кхиара? – осторожно спросила я.

Миранги даже не дрогнули.

– Наш посол планирует принять участие в ночном ритуале. Хотелось бы увидеть жрицу до этого благословенного момента.

Я еле сдержалась, чтобы не выругаться вслух. Ох, лучше бы они приехали к рассветным. Если ночью в храме что-то пойдет не так (то есть, как всегда), миранги не постесняются расправиться и с сестрами, и с храмом. Богиня, за что же нам такая беда?!

– Посол уверен в принятом решении? Это крайне опасный ритуал.

– Он знает обо всех деталях, – прервал меня главный из троицы. – Решение принято. Нам нужна помощь богини, откладывать нельзя.

Гости выглядели раздраженными. Их нетерпение заставило меня призадуматься. Что-то тут нечисто. Ладно, разберусь позднее. Я раскланялась с гостями, не пожелав открыть имя, и отправилась в дом.

Со стороны храма доносились звуки флейты, гремели барабаны, гул разошелся эхом по священному холму. Рассветные ритуалы привлекали множество посетителей. Всем хотелось прикоснуться к светлой ипостаси богини и получить частицу благословения. Рассветные сестры вечно выглядели одухотворенными, возвышенными и слегка заносчивыми.

Мы же, закатные девы, были циничны, мрачны и ехидны, соблазнительны и своенравны. В общем, никто не хотел связываться с нами без большой надобности. Закатная ипостась богини была опасной. Возжелай ты хоть тысячу раз власти, победы, запретной страсти, смерти или воскрешения из мертвых, за это надо быть готовым заплатить высочайшую цену. А платить придется в том случае, если не достоин помощи богини. На моей памяти достойных было буквально пару человек. И те являлись с вопросами мелкими, далекими от жажды власти над миром.