Я наклонилась и накрыла его руки своими, но он оттолкнул их и зарычал. Предплечья парня покрылись короткими серыми волосками. Он был на грани. Если обернётся – убьёт! И в первую очередь – меня. Я дёрнула за пояс, отрывая пуговицу и стаскивая свои джинсы. Парень обхватил меня за талию и одним резким движением уронил на кровать, оказавшись сверху. Его тело дрожало, у него не осталось времени… У нас не осталось. Никаких изысков и ласк, никаких поцелуев, никаких сладких игр, никакого дразнящего промедления. Я схватила его за ремень брюк, расстегнула, чувствуя, как тело продолжает дрожать, стащила грубую ткань и… Никакой романтики, только действия, торопливые, порывистые. Его кожа казалась странно холодной, секунда промедления и она сползёт с парня, как одежда, и я окажусь под разъярённым зверем. Это страшно. И это, вопреки всякой логике и чувству самосохранения, возбуждает. Моё тело тоже, только не от ярости, а от предвкушения.
Он схватил меня за руки, заставляя вытянуться, и прижал ладони к покрывалу над головой. Мужские бёдра раздвинули мои, и он вошёл в меня сразу и до конца, нисколько не заботясь о моих ощущениях и не боясь причинить боль. Если его кожа была холодной, то плоть – просто ледяной. Я подалась вперёд, встречая его движение. Он вошёл в меня и вышел. Воздух казался обжигающе горячим по сравнению с его членом.
Тепло и холод сменяли друг друга всё чаще. Из его пальцев выскочили когти. Один из них проткнул мою ладонь в тот момент, когда член в очередной раз вошёл в моё лоно. Потекла кровь, взывая к зверю. Парень захрипел, сильное и гибкое тело покрылось испариной. Мои чёрные волосы спутались, его светлые стали похожими на шерсть.
Тепло и холод. Миг движения и миг покоя. Он не выдержал, отпустил руки и вцепился в мои бёдра, входя так глубоко и так сильно, что я вскрикнула. Оборотень захрипел, и его зрачки сузились, став маленькими-маленькими. Черты лица поплыли, а чресла содрогались и содрогались. Он почти упал на меня, и ставшие вдруг острыми зубы прокусили кожу над ключицей.
Миг покоя, миг наполнения, миг абсолютного холода. Миг, когда жизнь оборотня принадлежала мне. Я обхватила руками его голову и пила, пила, пила звериную силу, дерзкую и кусачую, которой, казалось, не будет конца. Я пила и захлёбывалась, но никак не могла остановиться. Молодость, напор, ловкость и магия древней, как мир, крови – оглушительный коктейль, терпкий до дрожи, до крика наслаждения. Его и моего. Теперь мы дрожали вместе.
Я тогда хлебнула столько, что дней десять не охотилась. Могла бы валяться в постели и несколько месяцев, но сидеть дома оказалось на удивление скучно, и вчера я снова вышла на улицу. Не потому что была голодна, а из любви к искусству, так сказать.
За всё время, что мы провели вместе, молодой альфа сказал мне лишь одно слово. Он приподнялся на руках и прошептал: «Спасибо». Сила схлынула, и его кожа снова стала тёплой, изменился запах. Теперь он пах растерянностью, виной и другой женщиной. У него уже была пара. Настоящая пара, и он хотел быть с ней, а не со мной. Но не смог остановиться.
Я взлохматила светлые волосы молодого оборотня и выбралась из постели, а потом и из номера. Когда я уходила, он был жив, валялся на кровати со спущенными штанами и горестно разглядывал потолок. Можно, конечно, пофантазировать и представить, что терзаемый угрызениями совести парень сам перерезал себе… Что? Вены? Горло? Вспорол брюхо? Какая собственно разница, главное, пустил кровь. Точно, а потом, передумав умирать, встал и ушёл в неизвестном направлении. Или вместе с телом вознёсся на небеса, оставив меня всё это расхлёбывать.
Ведь это не игра, не недоразумение, которое вот-вот разрешится. Ибо думать так – прямой путь в подвал. Охотник не шутил и не врал. На меня заключили контракт. И теперь либо охотник убьёт меня, либо невыполненный контракт убьёт его.
– Что же с тобой случилось? – вслух спросила я. – Кто вошёл в тот номер после меня, когда ты был удовлетворён и расслаблен, как щенок? Кто воспользовался тем, что я выпила твою силу?
Я медленно встала. Сидя здесь, в ошейнике из секс-шопа этого не узнаешь. Вывод прост – надо выбираться. Я зло дёрнула цепочку. Если ошейник был самым обычным, то цепочка оказалась добротной, легко не разорвёшь. То есть оборотня не удержит, а вот лайне – вполне.
Стоп. А зачем рвать цепочку, когда можно… Я снова ощупала ошейник. Так и есть, самый обычный, фабричная штамповка. Я повидала таких немало, как и клиентов, предпочитающих этот аксессуар другим. Одни примеряли его сами, другие смотрели, как это делаю я. Одни освобождали, иные уходили, оставляя меня в слезах и на привязи. Им доставляла необъяснимое удовольствие мысль, что девушку в таком виде найдёт горничная. О да, я открыла немало таких замочков. И могла сделать это с закрытыми глазами обычной шпилькой. Вот только шпильки у меня сейчас не было. Я задумалась. Шпильки не было, зато была… Я коснулась мочки уха. Была серёжка.
Читать дальше