Валерия Чернованова - Замуж за колдуна, или Любовь не предлагать

Кристофер смотрит так на женщин постоянно.

А потому Эдель и правда стоило посочувствовать, а не поздравлять с этим кошмарным событием в ее жизни.

Леди де Морвиль кого-то заметила и, просияв, помахала рукой. После чего обратилась ко мне:

– Надеюсь, дорогая Лорейн, нам еще представится возможность пообщаться. Вы невероятная женщина. Самой заниматься разведением хальдорских чистокровных, тренировать их к скачкам и раз за разом побеждать – мне кажется, о вас и о ваших скакунах скоро начнут слагать легенды, если уже не слагают.

– Вы мне льстите, – скромно улыбнулась я.

– Ничего подобного! – с жаром заверила меня Эдель. – Я слышала, что начинает твориться на торгах, когда выставляют ваших скакунов. Джентльмены за них готовы устраивать дуэли. Кристофер ведь тоже любит скачки и все подумывал приобрести одного-двух ваших жеребцов для себя.

Я ему приобрету.

– К сожалению, его светлость мне сегодня порадовать нечем, а вот ваш свадебный подарок, Эдель, ждет вас в конюшне. Карамелька – настоящая красавица. Спокойная и покладистая. На скачках я бы на нее не поставила, но для прогулки подойдет идеально, с ней вы не будете бояться.

Я знала, что невеста Кристофера побаивалась лошадей из-за детской травмы (вроде бы с пони в шесть лет неудачно упала), поэтому выбрала для нее самую спокойную кобылу, что было очень непросто. Большинство моих лошадей спокойным нравом не отличались. Что тут сказать, меня всегда тянуло к диким животным.

И лорд Грейсток только подтверждал эту теорию.

– Еще раз поздравляем!

И не дожидаясь, пока леди де Морвиль определится, как ей быть – радоваться или удивляться такому подарку, я подхватила под руку Купера. Кивнув на прощанье невесте и ее молчаливой свите, отправилась на поиски чего-нибудь более горячительного.

Поняла, что с пуншем мне этот вечер не пережить.

Уайтшир – обширное поместье, расположенное в нескольких милях от столицы. Старый замок, сложенный из желтого кирпича, – его сердце – был гордостью покойного герцога Грейстока и все еще здравствующей герцогини, матери Кристофера.

Скоро она передаст свой титул невестке, ну а пока леди Делайла Грейсток с видом королевы, величаво обмахиваясь веером, проплывала среди гостей, удостаивая вниманием лишь самые сливки хальдорского общества. На меня она взглянула вскользь и весьма неодобрительно, словно это я семь лет назад сбежала из-под венца, а не ее сын унизил меня, бросив на глазах у сотни приглашенных.

Я ответила этой цапле в белоснежных кружевах (можно подумать, это она сегодня выходит замуж) таким же холодным взглядом и отвернулась, сделав вид, что любуюсь мозаичным панно, полностью покрывавшим стену бального зала: цветущее поле в закатных лучах и зеленая полоска леса на горизонте. Золотистые и охряные цвета в мозаике хорошо сочетались с шелковыми обоями такого же оттенка и бронзовыми светильниками, а также с медового цвета паркетом. Тяжелые шторы с ламбрекенами были раздвинуты, а стеклянные двери, ведущие на просторную террасу, распахнуты настежь, чтобы гости могли в любой момент выйти подышать относительно свежим воздухом.

Стояла непривычная для Хальдора погода. Концу лета обычно сопутствовали затяжные дожди, но вот уже который день стояла удушающая жара. Поэтому я, беря пример с герцогини, тоже обмахивалась веером и пила холодное шампанское. Не заметила, как приговорила два бокала еще до того, как начались танцы.

Шон на меня обиделся. За то, что ни в какую не хотела знакомить его с Кристофером. Заявив, что я его стесняюсь (глупость какая! Зачем бы я вообще тогда его с собой брала?), отправился ревизовать фуршетные столы. Я же, побродив по бальному залу среди роскошных интерьеров и не менее роскошных нарядов, вышла на террасу. Шампанское на голодный желудок быстро ударило в голову, но меня к закускам, в отличие от Купера, не тянуло.

Не было аппетита. Не было настроения. Была только неприятная, саднящая боль в сердце, словно кто-то полоснул ножом по шраму, уже давно зарубцевавшемуся.

А я ведь думала, что ничего не почувствую. Ни когда его увижу, ни когда заговорю с ним. Мне будет все равно. И счастливо улыбающаяся леди де Морвиль не вызовет во мне никаких эмоций.

Тогда почему так тянет разбить что-нибудь? В идеале – о голову Кристофера, ну или просто швырнуть себе под ноги. Да вот хотя бы опустевший бокал. Что я и сделала, и, стоит отметить, мое маленькое преступление осталось незамеченным.