– Золушка, а когда мы полетим в человеческие земли, ты меня в лапах потащишь? – спросил Иксер, уставившись туда же, куда смотрела я. – Привязаться веревкой будет надежнее. На границе купим лошадь. И глубокую телегу. Крестьянскую. Она внимания меньше привлечет. И все влезет. Спать будем в ней, а если дождь, пологом накроемся.
– Иксер, тебе нужно держаться ближе к вулканам, – вздохнула я. Мне было трудно представить, что я окажусь далеко-далеко без единой знакомой живой души. Особенно без Иксера, который успевал все продумать наперед.
– Можно, – уверенно заявил Иксер. – Я уже год сплю в камине. А еще я могу греться в костре. Пара часов, и я как новенький. Кстати, я достал карту человеческих земель, – мой друг проковылял к ящичку, достал оттуда свернутый лист, развернул передо мной. – Там тоже есть и горы, и вулканы, где я смогу раздобыть себе еду. Мы можем поселиться неподалеку.
– Там нас станут искать в первую очередь.
– Если догадаются, что ты не одна. Вытащим из тебя ипостась твоей мамы, перекинешься, тогда нас никто не найдет. Я уверен, она не человек. Среди людей нет магов с радужной магией. Твоя магия особенная – живая, и мы однажды узнаем, какая раса ею владеет.
– Ты думаешь, в мире людей много тех, кто дружит с саламандрами? – я вернула себе человеческую ипостась, сев на камень рядом, почесав Иксеру за ухом.
– Мы тоже немного владеем магией, – Иксер немного изменил форму, оброс длинной шерстью. Теперь он походил на здорового горного пса, которых люди использовали для перемещения грузов в горах.
– А если в человеческих землях не живут саламандры? Ты будешь там совсем один.
– И ты тоже. Вообще-то, мы родом из нижнего мира. Не думаю, что мой вид осел только в землях драконов. И я буду первый, кто это выяснит. Не уговаривай, я уже все решил, – не дал он мне возразить. – Кто-то должен тебя охранять!
Я обняла Иксера за шею.
– Золушка! – истошный крик с балкончика моей комнатушки резанул уши. – Немедленно явись в кабинет отца!
– Золушка, если нас отправятся искать, найдут и наше укрытие, и наши запасы. Тогда они все поймут, а тебя запрут под замок до свадьбы, – Иксер взглянул на меня с сочувствием, но твердо.
Он был прав. Теперь, когда к побегу почти все было готово, не стоило раздражать мачеху.
– Иди, – напутствовал он меня. – А я спущусь на нижние уровни, попробую еще найти ценных камней в дорогу. Эх, добраться бы до жилы! – помечтал он. – Но она очень глубоко. Пока я добрался только до боковых ответвлений. Но, если попросить мою родню, за пару недель откопаем. Я прямо чувствую, как они там растут и растут! – Иксер потянул воздух носом, прислушиваясь к себе.
– Ты чувствуешь камни? – догадалась я – у Иксера был отменный нюх на камушки.
– Это наша тайна, иначе драконы заставят на них работать. И… прощай свобода! Так что я тебе ничего не говорил, – трусливо спохватился он.
Я защипнула губы двумя пальцами, показывая «молчок». Проскользнула в боковой проход грота, выйдя у разрушенной временем и талыми ледниковыми водами каменной кладки замка, юркнула в дыру, спрыгнув на каменный пол забытой всеми кладовки. Прошла потайным ходом, которые разветвлялись по всему замку.
Отец купил этот замок уже построенным, лабиринт потайных ходов, скорее всего, в документах отсутствовал. Иначе он знал бы, как легко подслушать разговоры в его кабинете. Так я узнала о моей свадьбе с родовитым и богатым стариком, живущем на куличках драконьих земель, и о том, что главная цель этого события «оставить в семье», а по-простому, захапать его земли и замок, выдав меня замуж после смерти жениха за одного из мачехиных братьев. Мачеха распланировала все до мелочей, не учтя только одного – ни в какой замуж я не собираюсь, даже если потащат на аркане. И когда мне, еще малолетке, сообщили о помолвке, представив «жениху», я отреагировала спокойно.
Нет, ну нельзя же трепать себе нервы по пустякам.
Вышла в общий коридор в одной из глубоких ниш через потайную отодвигающуюся в стене дверь. Зажав книги подмышкой, прошла по коридору. Мачеха и сестры уже вышли из моей комнатушки, бывшей в прошлом кладовкой, направляясь к себе. Заметив меня, остановились. Мачеха с перекошенным от ярости лицом, сестры с выжидательно-ядовитыми усмешками.
Учатся у матушки изводить домашних.
– Где тебя черти носят? – мачеха грозно сдвинула брови, уперев руки в бока.
– Простите, матушка, готовилась на берегу к экзаменам, – я низко присела в книксене, склонив голову. – Уснула нечаянно.
Читать дальше