Ольга Романовская - Ничья

– Много? – подала голос та, что снизу, тоже темненькая, но шатенка.

– Какая разница? – зло отозвалась со своего места обладательница внушительного бюста из моей партии. – Позлорадствовать хочешь?

– Вовсе нет! – обиделась девчонка и замолчала.

Я ей чуточку завидовала. Все окна в храме высоко, на галерее, даже с лестницей достанешь. Только одно на хорах, но его заняли девчонки. А так хотелось в последний раз взглянуть на нормальную жизнь! Впервые задумалась, какая участь меня ждала: рынок или храм? Один мужчина или множество каждый день? Достаточно ли я хороша? Да лучше бы родилась уродиной! Нестерпимо захотелось умереть, но молитвы не долетали до ушей небес. Может, потом? Умирают же от горя? Или удастся сбежать. О, если смогу, вырвусь на свободу, пусть сборщицу казнят! Непременно нужно сделать это после границы, чтобы проклятая женщина в алом не могла подыскать замену. Или?.. Уже осмысленно огляделась, выискивая лазейку. Когда речь шла о собственном спасении, не до блага других. Солдаты дежурили перед дверьми, вряд ли оцепили храм. Всеобщее внимание приковано к отбору, к рядам новых несчастных, между которыми расхаживает женщина в красном. У меня есть шанс… Хм, а вот и второе небольшое окошко. Оно притаилось за хоругвями, поэтому я его сразу не заметила. Окно выходило на небольшой сад, потому интереса для юных наблюдательниц не представляло. Тем лучше. Встала и поплелась вдоль стен. Вот так, пусть думают, будто в отчаянье не знаю, чем себя занять. Все ближе и ближе. Первая ступень, вторая… Никто не остановил, все заняты собственными переживаниями. Через пыльное окно виднелась свобода. Прижалась к нему лбом, делаю пару вздохов. Нужно найти шпингалет и исхитриться пролезть. Объективно оценила свои формы и в который раз порадовалась, что уродилась серединка на половинку. Девчонкам, шепотом комментировавшим происходящее за площади, конечно, легче, но тетя Нэт всегда говорила, что без труда даже удача не поможет.

Долго не решалась поднять крючок, все боялась: остановят. А когда палец уже нащупал заветную железку, судьба громко рассмеялась в лицо.

– Еда! – раздалось за спиной.

Побег пришлось отложить. Надеюсь, потом представиться случай.

В храм в сопровождении солдат вошли несколько женщин с мисками и кастрюлями с мясной похлебкой. Мы по очереди разобрали посуду, наполнили ее темной жидкостью и расселись на прежние места. Ели немногие, большинство в прострации сжимали миски. Я через силу запихивала в себя похлебку: чтобы сбежать, нужны силы. Только вот с каждой минутой мечта вновь очутиться дома казалась все более несбыточной. Фрегийцы словно читали наши мысли, предчувствовали каждый шаг.

Недостающих двух девочек привели скоро. Я полагала, мы промаемся в неведении до вечера, но сборщица управилась быстро. Она выбрала двух юных шатенок. Ничего особенного, но женщина хотела скорее покончить с отбором. Видимо, уже нашла тех, кто обеспечит ей счастливую старость.

– Ну вот, – сборщица обвела нас пристальным взглядом и широко улыбнулась, – теперь вас ждет путешествие во Фрегию. Не надо плакать, лучше думайте о том, что вы избранные. Вас научат тому, чего никогда не узнают ваши сестры, вы будете служить могущественной богине, ублажать лучших мужчин империи. Не стану скрывать, придется тяжело, но, если вы постараетесь, возможно многое. А теперь несколько правил.

Алая ткань заструилась по воздуху, зачаровывая, приковывая взгляд. Поневоле забываешь, кто перед тобой, любуешься прошедшей неведомую школу женщиной.

– Некоторые пробовали убивать сборщиц. Подобные мысли сейчас тоже наверняка посещают ваши головы. Так вот, моя жизнь ничего не стоит, зато моя смерть изменит ваши кардинально. Они закончатся здесь и сейчас, а в Рьяне проведут новый отбор, заберут вдвое больше девушек и выборочно казнят десяток мужчин. Решайте сами, стоит ли рисковать.

Она прохаживалась между девушками без охраны, прекрасно сознавая: никто не осмелится поднять на нее руку.

– Вы заранее хороните себя, – продолжала сборщица; каблуки звонко стучали под сводами храма. – Но у каждой есть шанс. За него надо бороться, девушки, будущее определено только у тех, кто останется в храме. Постарайтесь понравиться жрецу, улыбайтесь, соблазняйте и не сопротивляйтесь.

Последний глагол вызывал опасения. Разве выбранных для рынка тоже насиловали, или женщина имела в виду что-то другое? Наверное, иначе какой смысл нас продавать?

– Сейчас вас осмотрит врач. Если кто-то окажется бракованной, ее заменят.