Дмитрий Хихидок - Моя девушка – оборотень

– И может быть, узнаем правду, что там случилось на самом деле, – подумал генерал. Сенат будет доволен.

Владимир Викторович сделал упреждающий жест и набрал номер прокуратуры.

– Борис Николаевич, да, это я. У нас хорошие новости. Мы нашли подозреваемого. Да, да, обычная бытовуха. Получаем признание и дело закрыто. Требуется ваше добро.

Выслушав ответ, генерал положил трубку и улыбнулся оперу

– Действуй, Фролов. Возьми этого Игнатьева и привези сюда. Я с ним сам поговорю.

Тот согласно кивнув, стал собирать бумаги со стола.

– И коли новую дырочку в погонах. Хорошее дело сделал.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – довольный оперативник схватил коричневую папку и быстро выскочил в коридор.

– Ей богу, теперь точно укушу, – благодушно развалился в кресле Владимир Викторович. – Хороший заместитель в сенате мне точно не помешает, – он протянул руку к телефону и снова набрал номер.

– Горан, у меня есть хорошие новости для тебя.

Я тупо сидел за столом и смотрел на раскалывающийся телефон.

– Ты почему так рано вчера ушел, – рука генерального легла на мое плечо. Я вздрогнул и ошалелыми глазами посмотрел на него.

– Эх, знали бы вы, Эммануил Леопольдович, что со мной вчера произошло, ни за чтобы не ушел.

– Что—то серьезно, Сережа? Я могу помочь… – генеральный прижался ко мне бедром.

– Я с девушкой познакомился, – вздохнул я. – А потом с ее мамой.

– Фу, Сережа, от девушек одно зло, – бедро генерального отпрянуло от меня.

– Как я вас теперь понимаю, Эммануил Леопольдович, – я осторожно снял его руку с моего плеча. – Можно, я буду работать?

– Конечно, Сережа, поработай, – генеральный подмигнул мне. – Ну ты подумай еще, солнце мое. Не только одни пылесосы в нашей фирме, хорошо умеют сосать.

Я поежился от этих слов и взял трубку.

– Сасинг пылесосинг слушает, – постарался ответить я бодрым голосом.

– Сергей, посмотри в окно, – услышал я голос Оксаны.

Я бросил взгляд и увидел ее на улице, махающую мне рукой.

– Выйди на улицу, нам надо поговорить.

– О чем? Ты больше не моя девушка.

– Где моя мама? – лицо Оксаны было обеспокоенным. – Папа волнуется, а ты ее последний видел. Что с ней?

– Черт, – я бросил взгляд на перебинтованную кисть руки. – Я сейчас выйду.

– Солнце мое, ты прям роковой вьюноша, – генеральный посмотрел в окно, на Оксану. – И что девушке в тебе находят?

– Приключения, – буркнул я. – Могу я выйти, поговорить?

– Конечно, иди, – Эммануил Леопольдович вздохнул и повернулся к компьютеру. – А я продолжу работать. И за что я деньги всем плачу, – услышал я от него в спину и увидел понимающие взгляды сотрудников в офисе.

– Ну, уж точно не за работу, – я схватил куртку и выскочил на улицу.

– Где мама? – набросилась на меня Оксана.

– Идем, – я быстрым шагом направился в сторону моего дома.

– Стой, – она схватила меня за руку, и я зашипел от боли.

– Что с твоей рукой? – она увидела мое перекошенное от боли лицо.

– Твою маму убил Горан, – я остановился и посмотрел на Оксану. – Я не мог ничего сделать.

– Нет, этого не может быть, – замотала головой она. – Мама просто ушла и скоро вернется.

– Идем, – снова мрачно произнес я. – Я тебе покажу место.

Оксана молча пошла рядом.

– Папа думает, что она сбежала, как и родная мать, – неожиданно сказала она. – Он думает, всему виной его тяжелый характер.

– А что случилось с твоей настоящей матерью?

– В один день, она просто ушла. Не взяв с собой вещи, не объяснив причины, она просто исчезла из нашей жизни. Отец до сих пор винит себя в этом. А потом появился Горан и этот чертов договор на крови.

– Как и Мария, просто взяла и исчезла. Если бы я не увидел.

Оксана споткнулась, словно ее ударили под дых.

– Это Горан ее убил. Этот чертов вампир убил мою маму.

– И Марию тоже, – мы подошли к месту, где на земле все еще виднелось темное пятно крови, не успевшее впитаться в землю.

Оксана встала на колени и принюхалась.

– Мама, – из ее глаз полились слезы. – Мамочка.

Я развязал бинты и показал обожженную кисть руки.

– Это последнее, что успела передать Мария, прежде чем сгорела дотла. Горан выпил из нее кровь и оставил умирать на солнце.

– Нет, он не мог этого сделать. Я с ним жила долгое время.

– Пока не сбежала, – я снова стал заматывать свою руку бинтами.

Оксана посмотрела на меня безумными глазами и припала грудью к земле.

– Мамочка, прости меня, – завыла она. – Я не хотела этого. Я не знала, что так будет.