Ирина Шумилова - Три опалённых грозою года

– Я не защищаю власть чародеев. И Матисс тоже не защищает. Мы защищаем закон, общественный порядок и спокойствие общества.

Анжела открыла рот, словно хотела что-то возразить, но тут дверь распахнулась. На пороге стоял профессор Ледлек, сухонький полуэльф с вечно дрожащими нервными пальцами и козлиной бородкой.

– Нарушение! – запищал он с порога. – Почему Академию сразу же не предупредили о задержании нашего студента?

– А вы вообще кто? – удивился следователь.

Вот сейчас, кажется, профессор действительно разозлился:

– Вы еще смеете спрашивать?! Да будет вам известно, юноша, что я обладатель пяти ученых степеней, автор большой энциклопедии о размножении драконов, автор и соавтор более чем десяти публикаций по аналогичной тематике, кандидат в члены Магического Совета…

– Хватит, хватит, я понял, – следователь поднял руку, останавливая поток слов, – Следственное Управление Жандармерии принесет письменное извинение за отсутствие своевременного уведомления о задержании. В настоящий момент мы решаем вопрос об аресте молодого человека за убийство.

– Убийство? – потрясенно переспросил Ледлек.

– Скорее всего непредумышленное, – небрежно отозвался следователь, – пытаясь скрыться от служб правопорядка, господин Вейн взял слишком много Силы у другого юноши. Вскрытия пока не было, но скорее всего это не совпадение и мальчишка погиб именно в результате действий Вейна…

Риделл сидел неподвижно и смотрел в одну точку. Арест, тюрьма… да хоть смертная казнь. Безразлично. Весь его мир рушился на глазах.

…И зачем он вышел сегодня из такой уютной Академии в объятия страшной ночи?

– Я советую квалифицировать происшествие как несчастный случай, а не убийство, – неожиданно мягко предложил Ледлик, – что поделать, мы – маги – постоянно тянем Силу у окружающих, это наша суть, но люди по-разному на это реагируют. Кто знает, может, у погибшего юноши было больное сердце?

– Экспертиза покажет…

– Экспертиза должна показать, – с нажимом сказал Ледлик, – что у юноши было больное сердце. Иначе будете иметь дело со всем Магическим Советом, вам понятно? Риделл – самый талантливый наш студент и протеже магистра Уэверли. А сейчас я забираю господина Вейна в Академию. У него экзамены на носу, нужно готовиться… Риделл, пойдём. Рид!

Рид продолжал сидеть неподвижно и пялиться в одну точку.

– Риделл! – профессор схватил юношу за плечо.

Рид наконец-то опомнился и запротестовал:

– Я без девчонок не уйду!

И посмотрел на Сэм. Та, бледная, с покрасневшими от слез глазами, сказала:

– Убирайся. Я видеть тебя не хочу.

Сегодня Риделлу нанесли столько ударов, что этого он просто не почувствовал. Не осознал. Лишь тупо переспросил:

– Что?

– Убийца. Видеть тебя не хочу. Ненавижу! – девушка сорвалась на крик. – Ненавижу!

Анжи обняла её:

– Тише, тише… ему и так тяжело…

– Ненавижу! – продолжала кричать и вырываться из рук подруги Сэм. – Ненавижу! Ненавижу!

Лэдлек ловко схватил под руку оцепеневшего Риделла и вывел из комнаты.

Голос вернулся к Риду только на полпути к Академии. Он тихо спросил:

– Как становятся магами?

– Вообще-то мы рассказываем об этом после экзаменов, – вздохнул Лэдлик, – чтобы не травмировать юношескую психику. Всё-таки тяжело жить, зная, что за вашу Силу постоянно платят другие…

– Платят другие?

Лэдлек потёр нос и сказал тихо:

– Никто не рождается чародеями, Рид. Точнее… ими рождаются все. Потенциально каждый человек обладает магией. Но мы сделали так, чтобы начать пользоваться Силой можно было только после ритуала и принесения жертвы. А ещё маги забирают Силу у людей во время Жатвы, а многие тянут и просто так, в обычной жизни.

– Поэтому тот охранник на меня бросился?

Ледлек проницательно посмотрел на него:

– Возможно, кто-то из его родных погиб при превращении ребенка в чародея. Часто Кровавой Жертвой при ритуале становятся родители или братья и сестры малыша – у них тянут Силу для ребенка и их кровь проливают. Два в одном…

Несколько минут они опять шли молча, а потом Рид спросил:

– Почему Академия решила меня прикрывать? Многие преподаватели ведь входят в Магический Совет, а я как раз борюсь против него. Почему они мне помогают?

Лэдлек глубоко вздохнул. Смерил взглядом юношу. Снова громко, тяжело вдохнул-выдохнул и произнёс:

– Во-первых, то, чем ты занимаешься – это не борьба, это детские игры. Во-вторых, магистр Уэверли…. чувствует вину перед тобой, а остальные преподаватели пытаются угодить Уэверли.