Трейси Вульф - Искушение

– Меня? Но откуда мне это знать? – Однако, когда я задаю этот вопрос, на меня обрушивается еще одно воспоминание. Я смотрю на Джексона, которого теперь явно обуял ужас. – Я встала между ним и тобой.

– Да. – Его кадык конвульсивно дергается, а глаза, всегда темные, как беззвездное ночное небо, кажутся еще темнее и мрачнее.

– У него был нож.

– Вообще-то это был меч, – вставляет мой дядя.

– Точно. – Я закрываю глаза и вспоминаю все.

Мы шли по коридору.

Я краем глаза увидела Хадсона с занесенным мечом. И встала между ним и Джексоном, потому что Джексон мой – и я должна любить его и защищать.

Меч опустился.

А затем… ничего. Это все, что я помню.

– О боже. – Меня опять захлестывает ужас, когда в голову приходит новая чудовищная мысль. – О боже.

– Все в порядке, Грейс. – Мой дядя похлопывает меня по плечу, но я уже начинаю подниматься.

– О БОЖЕ! – Я отпихиваю свой стул назад, вскакиваю на ноги. – Значит, я умерла? Поэтому я больше и не могу ничего вспомнить? Поэтому все так пялились на меня в коридоре? Значит, вот оно что, да? Я умерла.

Я принимаюсь ходить взад и вперед, мысли у меня разбегаются.

– Но я все еще тут, с вами. И люди видят меня. Я что, призрак?

Я тщусь уложить эту мысль в голове, но тут мне на ум приходит другая, еще хуже. Я резко поворачиваюсь и впиваюсь глазами в Джексона.

– Скажи мне, что я призрак. Скажи, что ты не делал того же, что и Лия. Что ты не заточил какого-то беднягу в той жуткой, мерзкой темнице и не использовал его, чтобы вернуть меня. Скажи, что ты этого не делал, Джексон. Скажи, что я хожу по земле не потому, что ты проделал какой-то ритуал с человеческим жертвоприношением, который…

– Притормози! – Джексон стремительно огибает мой стул и берет меня за плечи. – Грейс…

– Я серьезно. Надеюсь, ты не последовал примеру доктора Франкенштейна, чтобы вернуть меня. – Я иду вразнос, понимаю это, но ничего не могу поделать с ужасом и отвращением, бушующими во мне, превращающимися в темную, ядовитую смесь, над которой я не властна. – Надеюсь, там не было крови. Или заклинаний. Или…

Он качает головой, и его отросшие волосы скользят по плечам.

– Я ничего не делал!

– Стало быть, я все-таки призрак? – Я поднимаю руки и смотрю на свежую кровь, краснеющую на кончиках пальцев. – Но если я умерла, как у меня может идти кровь? Как я могу…

Джексон мягко сжимает мои плечи и поворачивает лицом к себе.

Потом делает глубокий вдох.

– Ты не призрак, Грейс. Ты не умерла. И я уж точно не совершал жертвоприношений – ни человеческих, ни каких-то еще – чтобы вернуть тебя.

Проходит несколько секунд, но его слова и серьезный тон наконец доходят до меня.

– Не совершал?

– Нет. – Он усмехается. – Нет, я не говорю, что не был готов это сделать. За эти четыре месяца я куда лучше понял, каково было Лии. Но у меня не было такой нужды.

Я взвешиваю его слова, ищу в ответе какие-то увертки, сопоставляя его со вдруг ставшим отчетливым воспоминанием о том, как меч Хадсона опустился на мою шею.

– Тебе не пришлось это делать, потому что есть другой путь воскресить человека из мертвых? Или потому что…

– Потому что ты не умерла, Грейс. Ты не погибла, когда Хадсон рубанул тебя тем мечом.

– Ах, вот оно что. – Это вообще не приходило мне в голову. Но теперь, когда я услышала такой логичный, хотя и чертовски невероятный ответ, я понятия не имею, что мне сказать. Разве что… – Выходит… я была в коме?

– Нет, Грейс. – На сей раз мне отвечает мой дядя. – Ты не была в коме.

– Тогда что же произошло? Потому что, хотя в памяти у меня и зияют дыры, последнее, что я помню – это как твой брат-психопат попытался убить тебя и…

– И ты встала между нами, чтобы принять удар на себя, – рычит Джексон, и я в который раз убеждаюсь, насколько обострены его чувства. Просто до этого момента я не знала, что среди этих чувств есть гнев. Что и понятно, но…

– Ты бы сделал то же самое, – тихо говорю я. – И не пытайся это отрицать.

– Я и не пытаюсь. Но для меня это было бы естественно. Ведь я…

– Мужчина? – перебиваю его я тоном, в котором звучит предостережение.

Но он только закатывает глаза.

– Вампир. Как-никак я вампир .

– Ну и что? Ты что, станешь утверждать, что тот меч не мог тебя убить? Потому что я ясно видела, что Хадсон на самом деле был намерен тебя убить.

– Да, этот меч мог меня убить. – Он делает это признание с явной неохотой.

– Так я и подумала. Тогда в чем же фишка? Ах да, конечно. Ты же мужчина . – Произнося это слово, я вкладываю в него как можно больше яда. Но это длится недолго, поскольку прилив адреналина, поддерживавший меня последние несколько минут, сходит на нет. – Но тогда где же я была эти четыре месяца?