Максим Бондарчук - Научиться любить

– Мешает идти, – сказал Шахгар, грубо рыча и указывая на охваченные пламенем куски ткани. – Долгий путь. Нужно быть легче. Экономия сил, чтобы можно было сражаться.

После этих слов он вернулся обратно к костру. Смех утих. Орки вновь заговорили о своем.

Оставшись почти в полуголом виде, прижимая руки к нижнему белью, что еще хоть как-то скрывало сокровенное, девушка сильно задрожала. Вечер становился все холоднее, налетали насекомые, мерзко жужжавшие вокруг и старавшиеся укусить за молодое горячее тело. Вся природа стала против нее. Одним лишь оркам было все нипочем. Она смотрела на них и не понимала, как можно было ночевать в такой глуши, у реки, где роились целые тучи комаров и холодный воздух буквально пробирал до самых костей. Лориэль жутко хотела есть. Впервые за жизнь она почувствовала голод, от которого желудок сворачивался в клубок.

Орки ели, грубо чавкали, вгрызаясь в огромные куски мяса, как волки, проглатывали большие ломти, оставляя жир стекать по щекам.

Девушка смотрела на этот пир и была готова расплакаться. Точно заколдованная она сделала шаг. За ним второй, потом третий. С каждым новым шагом запах жареного мяса становился все сильнее и желаннее. Когда уже не было сил держать себя в руках, она упала у ног вождя и, рыдая, замолила о еде.

Вождь посмотрел на нее, остальные замолчали. И хоть из них всех язык человека понимал только он, все присутствующие явно осознавали причину столь внезапной реакции.

Шахгар слегка приподнялся, оттянул девушку в сторону и достал из грубо сшитой кожаной сумки, больше напоминавшей вывернутый наружу бычий желудок, солидный кусок мяса. Он был еще красным от крови. Шахгар тут же бросил его на угли, предусмотрительно сложенные с краю от костра и переливавшиеся огненно-алым блеском. Новая порция приятного запаха вонзилась в ноздри Лориэль. Слюни стали наполнять рот и, не дождавшись, когда кусок достаточно обжарится, она голыми руками схватила его с тлеющих углей. Как зверь вцепилась в него белоснежными зубами.

Она впервые почувствовала вкус крови. И сейчас, в минуту дикого голода, он казался ей самым приятным вкусом из всех, что она когда-либо ощущала. Грызла кусок чуть поджаренной плоти, кусала снова и снова, отрывала куски и, не жуя, проглатывала, пока в руках, мокрых от жира и крови, не осталось ничего.

Желудок довольно заурчал. Обнимая себя перепачканными руками, она поковыляла обратно к своей служанке, где добравшись до расстеленного на земле мешка с соломой, буквально рухнула на него, забывшись самым крепким сном в жизни.

Проснулась Лориэль рано утром. Тула трясла ее и пытались поднять. Мышцы жутко болели, руки и ноги казались ватным, любая попытка заставить их повиноваться воле прислуги была обречена на провал. Солнце едва начало показываться на горизонте, а орки уже вовсю готовились идти дальше. Вожака не было, он пришел немного позже. Шахгар вернулся с охоты, потому как на его спине висела молодая лань со связанными ногами, на боку которой тянулась грубая рубленная рана.

Он сбросил добычу на землю, приказал одному из охранников обернуть ее в шерстяной мешок, дабы запах крови и свежего мяса не привлекал волков, а затем, видя, как безуспешно служанка пытается поднять королеву, быстрым шагом направился к ней.

Встал у ее головы и своим огромным телом заслонил небо. Лориэль, протерла глаза слабыми руками и чуть было не завизжала. Шахгар схватил ее за волосы и почти в одном рывке поднял на ноги. Он не церемонился и никакие крики девушки не могли заставить его обращаться с ней по-другому.

– Солнце уже на небе, – указал плачущей королеве на бледно-желтый диск вдалеке. – Мы должны идти. Долгий путь.

Больше слов не было.

Девушка лишь всхлипнула в ответ, держа одной рукой кусок вырванных волос, а второй пытаясь уложить остальные в подобие прически.

Мучительный путь продолжился. Лориэль вновь встала между двумя грозными охранниками. Босыми ногами она ступала по песчано-каменной дороге. Увы, королевская обувь была прекрасна для залов дворца, а в походе быстро износилась и теперь её остатки покоились у тухнущего кострища. Боль в ногах была жуткой. Как не просила девушка, как не молила вожака замедлить шаг, позволить ей сесть на одного из мулов, Шахгар ничего ей не отвечал. Лишь единожды, когда она, собравшись с силами и храбростью, выбежала из-за широких спин своих охранников и преградила дорогу вожаку, он остановился, выслушал ее и после указал на служанку Тулу.