Алеся Троицкая - Эфемерия

Злая, раздраженная и неимоверно уставшая, я достала телефон. Связи не было.

Побегав по узким и кривым улочкам то ли квартала, то ли исторического района города, в который хоть сейчас запускай рыцарей на конях и снимай фильм про средневековье, я поняла, что окончательно заблудилась. Застонав от разочарования, я отправила бесполезный телефон обратно в клатч и вновь наткнулась на ненавистную белую визитку «Тайны и желания». Будь она неладна!

Я защелкнула сумочку и остановилась, встретив на своем пути бочку, доверху наполненную прохладной водой. Не важно, что она отдавала тиной: это не помешало мне умыться, омыть многострадальные ноги и даже застирать пятно на платье. Благо под таким ярким солнцем оно быстро просохло.

Чтобы окончательно оправиться и довести образ до приличного, я собрала волосы в тугой пучок, а испорченные чулки, подаренные Демьяном на восьмое марта, выбросила в мусорную кучу, наваленную за углом. И пока я раздумывала, стоит ли мне испить попахивающей водицы, вдалеке послышался гул множества голосов.

Воодушевившись, я пробежала по какому-то переулку и оказалась на широченной улице, над которой трепетало на ветру множество ярких флажков из цветной материи. Да это покруче любых массовых гуляний! Представшая передо мной картина тянула минимум на фестиваль. Ну, знаете, бразильский или Марди Гра.

По просторной каменной аллее плыли платформы, живо напоминающие участки земли, вырванные с корнями и поднятые в воздух, вероятно, на магнитной подушке. На одном парящем островке благоухали цветы, второй увивала яркая зелень, на третьей раскинулись причудливые белые деревья с мощными корнями, выступающими из-под днища платформы. Невероятно реалистичная задумка!

Оставляя следы в виде отваливающихся кусков глины, платформы не спеша продвигались вперед под безумное ликование шедших за ними людей. Они толкались, пихались, лезли вперед, протягивая руки вверх, словно хватая незримую благодать. Одни, как религиозные фанатики, бились в припадке. Другие стонали и молились на непонятном наречии, третьи громко выкрикивали «Iara! Iara!» Последние опускались на колени и утыкались лбом в землю, не заботясь о том, что их сейчас затопчут.

Но не от этого меня бросило в жар, а потом и в холод. Я вдруг увидела, что многие в толпе предлагали своих детей в качестве подарка тем, кто возвышался на платформах.

Я представила на их месте Полинку, и меня замутило. Вид маленьких дрожащих тел и зареванных личиков подействовал отрезвляюще, и мне захотелось как можно скорее убраться отсюда. Но куда?

– Aii? – обратился ко мне один из ненормальных, тыча в мою сторону корявой палкой.

Я попятилась, желая избежать общения с местными, и столкнулась с худощавой женщиной. Та обернулась, и мой крик влился в общий гул. У женщины не было лица, только намек на глаза, рот и нос. Как будто по нему провели большим ластиком. Может, это маска? Я через силу улыбнулась, извинилась и вновь попятилась, осознавая, что меня поглотила толпа.

Сложив на груди руки, дабы смягчить толчки, я глянула на Полинины часики, за стеклом которых забавно тряс головой пингвинчик. Сосредоточившись на мерных движениях секундной стрелки, я всеми силами старалась подавить удушающую панику. Но получалось плохо.

Дыхание стало прерывистым и частым, пульс − невероятно шумным. Чужие острые локти и тяжелую обувь невозможно было остановить. Я уже находилась на грани потери сознания, когда над толпой раздался оглушительный, утробный рев. Он заставил вибрировать не только землю, но и каждую косточку внутри, нагоняя волну ужасающего трепета.

Удивительно, но бесноватая толпа усмирилась и схлынула. Даже дети присмирели. Я глубоко вдохнула, все еще ощущая нехватку воздуха, но уходить не спешила, оправдываясь тем, что не желаю привлекать внимания. На самом же деле меня победило любопытство: я, как и каждый на площади, уставилась на зависшие над землей платформы и на тех, кого явно считали великими.

Высокие и статные существа, несмотря на жару, укрытые тяжелыми черными тканями. На лицах − серебряные маски, на спинах – наверное, рюкзаки, занавешенные парчой всех оттенков фиолетового. Трудно было сказать, льстит им всеобщее внимание или нет, но было ясно одно: они внимательно что-то или кого-то высматривают.

Я поймала себя на том, что втягиваю голову в плечи и приседаю, тогда как все остальные встают на носочки, пытаясь казаться выше. Вот и замечательно! Впереди стоящий мужчина удачно меня прикрыл; если бы не запах, было бы вообще чудесно.