Анна Цой - Сердца войны. Книга четвертая

Или этой жизни?

Я лежала на шелковых простынях. Это единственное, что я могла ощутить сейчас – голова была забита совершенно другим.

«Он на нас смотрит» – послышалось в голове Алессино.

Отлично, теперь я слышу голоса в голове. Дождалась. Так и вижу парочку бугаев в белых халатах, затаскивающих почему-то слюнявую и сопротивляющуюся меня в приметную машинку с красным крестом.

«Очень смешно» – психанула девушка.

Мне тоже было не особо весело, однако контролировать мысли я не умела. И учиться этому желания не было.

«Он понял, что ты не спишь. Идет сюда!» – панический выкрик в голове, сопровождаемый шагами наяву.

– Не кричи! – строго произнесла я.

Вслух. Во дура!

– Лесси, – Вольтер тяжело вздохнул и сел на кровать, отчего та прогнулась, – я конечно зол на тебя. Причем сильно. Но разве я кричал на тебя когда-нибудь?

Я открыла глаза. Мужчина нависал над моим лицом, упираясь руками по бокам от меня и пытаясь сдержать улыбку. Именно пытаясь, потому как в его глазах я видела желание быть со мной строже. А я, зараза такая, опять все планы злодейские ему порушила!

«Хорош ехидничать!» – прошипела Алесса.

«Сейчас как расскажу ему про тебя, и будешь раздавать бесполезные приказы самой себе!» – ответила ей я и улыбнулась.

А затем медленно потянулась рукой к его щеке и коснулась пальцами теплой кожи.

«Поняла» – бурчание от Алессы.

– Ты никогда на меня не кричал, – прошептала я, ведя по его щеке вниз, – Мао в порядке?

Мужчина усмехнулся.

– Сидит внизу, пьет чай с моей высокоуважаемой «матушкой» и обсуждает интерьер моего замка.

Он выпрямился, закинул ногу на ногу и оглядел не особо понимающую о чем он меня.

– Интерьер их «не впечатлил», потому они решили продумать ремонт для «будущей Леди Вольтер».

Я хохотнула.

«Рая – страшная женщина» – продекларировала Алесса.

– Чем ты так обидел маму? – я приподнялась на локтях.

«Своим существованием» – усмехнулся голос в моей голове.

Я шикнула на нее и воззрилась на Фила, уже подозрительно смотрящего на меня, долго думающую над ответами. Простите, но я просто физически не успеваю говорить с двумя одновременно в таком режиме!

– Сообщил то, что ты переезжаешь ко мне, – улыбнулся довольный жизнью Князь.

Я закашлялась. Чего?

«У-у-у» – прогудела подселенка, – «когда ты успела так лохануться?».

В том то и дело, что не успела!

– А я переезжаю? – шокировано посмотрела на мужчину я.

Он важно кивнул и ответил, напоминая мне кота, нажравшегося сливок и не получившего за это:

– Ты обещала мне желание.

Я выдохнула.

Почему я об этом не подумала? Где был мой голос разума в тот момент?

«Спал» – подсказали мне.

– Твои вещи перевозить я не стал. Проще было купить новые.

Я кивнула. Да, проигрывать я не любила, но если уж это случилось, на попятную идти мне казалось низким.

– Это наказание за то, что я попросила тебя оставить меня одну? – спросила я, смотря как его черные глаза светятся удовлетворением.

– В какой-то мере да. Однако я не назвал бы это наказанием, скорее твоей частью сделки.

Крыть мне было нечем. Алесса тоже молчала, а ощущать ее присутствие или отсутствие я пока не научилась.

Зато голову посетили другие мысли, которые определенно стоило обсудить с Филом.

– Три первых знакомства! – строго произнесла я, разглядывая его обескураженное лицо, – ты стирал мне память!

Он нахмурил брови, внимательно оглядел меня и спросил:

– Ты научилась контролировать перемещения?

Отходим от темы, значит.

– Фил, – я села на кровати, придвинувшись к нему ближе, – все могло быть проще еще с первого раза!

«Это вряд ли» – хихикнула Алесса.

– Ладно, со второго! – согласилась я, – но зачем было стирать из моей памяти настолько… хорошие моменты?!

Очевидно, на ворчания Лорды, как и на крик, не реагировали, потому Вольтер отвернулся к окну. Меня это возмутило в пять раз сильнее, из-за чего я уместила ладони на его щеках и развернула мужчину к себе лицом. Глаза его тут же сверкнули, а в моей голове вспыхнули похожие воспоминания, где я его немного убила.

– Тогда я по-другому держала, – решила оправдаться я.

Но руки не отпустила, надеясь, что убирать их он не станет. А само действие придавало мне уверенности в том, что я имею хоть какое-то влияние на него. Самообман, конечно, но осознаваемый, а значит не критичный.

– Это… все меняет, – холодно произнес Фил.

Я попыталась улыбнуться и подползла к нему на коленках, выправила вмиг запутавшуюся длинную рубашку, затем села, прижавшись к теплой груди боком и щекой.