Дарья Борисова - Призмы Шанбаала

– Эй, ты подумала? – спросила Хатхор, резко кладя руку на лежащее передо мной меню.

Я вздрогнула, вырываясь из плена своих мыслей, и рассеяно рассмеялась, пытаясь скрыть свою оплошность. Хат наклонила голову вбок, и ее коровьи круглые глаза отразили верхний свет лампочек.

Хат из зверолюдов. Кожа у нее белоснежная, но с черными пятнами, во лбу торчит два небольших рога. Каждый раз, когда мы прогуливаемся вместе по торговому центру, зверолюды из хищников, свистят ей вслед и пытаются подозвать поближе, но знакомство быстро заканчивается. Хат выглядит полной, но на деле всё ее тело – мускулы.

Я потрогала на запястье браслет из мулине, который она мне сплела своими на удивление ловкими пальцами, и улыбнулась, вспоминая, как она сунула мне его в руку в раздевалке спортзала. А на следующий день едва не уронила меня, решив, что настало время обниматься. Хатхор сложно назвать моей подругой, потому что в этом городке я недолго, но общаемся мы определено хорошо.

За столиком из темного дерева мы сидели в красных креслах в самом углу, где этаж красиво заканчивался стеклянным ограждением, и до стены оставалось много пространства. Это место и безопасное, и опасное одновременно, поэтому, наверное, мы любим сюда приходить. Молодые официанты и официантки почти все люди. Они смотрели на нас без свойственного людям к существам легкого недоверия. А что до любопытства, пусть любопытничают. Интерес не порок. Интерес даже льстит.

Из-за цветных контактных линз у меня чесались глаза, я чувствовала, что устала еще на этапе просмотра фильма, но уходить не хотела. Я подперла голову рукой, глядя на юношу с зелеными глазами, такого прекрасного, и до омерзения равнодушного.

– Ну, и что ты опять завис? – спросила я.

– Не мешай думать, – Амрэй откинулся на спинку сидения, снял очки и принялся протирать их краем футболки. – У меня не увязывается в голове противоречивость финальной логики персонажа.

– Да нет никакой логики, – я пожала плечами. – Он сделал то, что захотел.

– Но до этого, согласно его личностной характеристике, которую преподносили нам в течение двух прошлых фильмов, он был совершенно неспособен на уступку своим желаниям. Эгоизм был несвойственен его натуре, и…

– Амрэй, не анализируй. Киношка была прекрасная, – устало сказала Хатхор.

Я послала им одну рассеянную улыбку и отвернулась в сторону, не слушая разгорающийся спор. Повернув голову вбок, я посмотрела на стайку парней за дальним столиком. Переглянувшись раз, другой, третий, один из них указал на нас пальцем, и я подумала, что он меня бесит. Я прикрыла глаза, пытаясь прислушаться к их разговору, но разгорающийся спор между Хатхор и Амрэем не оставлял шансов на успех.

– Как думаете, о чем они болтают? – спросила я, оправляя браслетики на запястьях.

– О том, что подслушивать чужие разговоры является нарушением всех возможных правил приличия, – Рэй побарабанил пальцами по столу. – Ты невыносима, девушка.

– Мне просто любопытно, – я повернула к нему голову. – Ты ведь отличник. Сам должен быть любопытным. Отличникам свойственна эта черта характера. Так сказать, соответствует личностной характеристике.

Мне очень хотелось ему понравится, поэтому я частенько говорила его фразами, чтобы он думал, что у нас есть что-то общее.

– Отличники бывают разными, – он поморщился, отводя от меня взгляд, но уголки его губ дернулись, обозначая улыбку.

Официантка застыла у нашего столика. Мы прервали разговор, делая заказ. Я восхищенно уставилась на девушку, которая, едва лишь мы закончили перечислять длинный список необходимого, быстро повторила наш заказ.

– Как они всё запоминают? – сказала я, от радости хлопнув в ладоши.

– Удивительно, что тебя приводит в восторг всё мало-мальски обыденное, – Амрэй поправил очки. – Что у тебя в голове творится?

Я промолчала, но взгляда отводить не стала. Правила игры в убегание были вшиты мне под кожу черными нитями, образующие печати на запястьях. У Амрэя и Хатхор тоже такие были, но печать Рэя бежала сетью трещин. Так происходит, когда та вот-вот рухнет. Новые печати ставят бесплатно, у взрослых существ их хватает где-то на год, если не снимать, поэтому все просто обновляют их по мере необходимости, почти вид на жительство в Первом мире для существ. Мать Рэя здесь по рабочей визе, и она не стала бы пропускать необходимость продления печати. Раз печать Амрэя трещит по швам, это значит, что осенью, при должном количестве удачи и успешной сдаче экзаменов, он отправится в Академию в Загранье, и мы больше никогда уже не увидимся, если не встретимся еще раз на задворках Первого мира.