Ева Ройс - Ресторан для попаданки

К этому времени лекарь уже покинул мою спальню, иначе я тоже непременно попросила успокоительного. Правда, мужчина и так прописал мне капли странного цвета. На мой вопрос, кто его изготовил, он гордо ответил, что сам. Я взяла пузырек, но принимать не собиралась. Мало ли, какой у него состав. Я нашим лекарствам не особо доверяла, а тут серобуромалиновый отвар.

– Пятнадцать, миледи, – ответила госпожа Миллен. Она работала экономкой в особняке. В моем особняке. Очуметь! Была хозяйкой простенькой студии на окраине Москвы, а тут на тебе целый дом.

– А консумация… – начала я шокированно. Это в какое я время попала? В пятнадцать девочку выдать за старика! Бедная Шарлотта.

– Консумация, конечно, только после достижения совершеннолетия, – успокоила меня женщина. – Наш светлейший лорд, к сожалению, покинул наш мир и вступил на путь Темноликого за день до вашего дня рождения.

Я со спокойствием выдохнула. Но вся моя невозмутимость испарилось, едва госпожа Миллен принесла мне одежду. Корсет, нижняя юбка, сорочка, панталоны до щиколоток и собственно само платье – розовое пышное недоразумение. Ну и вкус у моей предшественницы, конечно… Столько рюшек, камней и цветочков я ни разу не видела в раздельности, а тут все на одной ткани!

– А ничего другого нет? – с надеждой на лучший исход уточнила я.

Экономка и, кажется, по совместительству моя личная горничная, ответила:

– Это же ваше любимое дневное платье, моя леди.

Ладно, сменой гардероба займемся позже.

Одевалась я с помощью госпожи Миллен. Увидев Шарлотту, то есть себя в зеркале, обомлела. Ну какая с этой девочки в розовом кукольном платье вдова?

– Какая же вы красавица, – растроганно протянула женщина и вытерла несуществующие слезы платком.

Сказать что-то в ответ я не успела. Вновь кто-то начал барабанить по несчастной двери, а после и вовсе распахнул, и я увидела…

Гнома. Как и изображали в многочисленных фильмах, рост у него не больше метра, кожа серая, а нос большой и крючковатый. Одет незваный гость был в сюртук из темного бархата, на ногах сапоги, а в руках держал стопку бумаг. За ним “плыли” перо, чернильница и несколько свитков. Как они держались в воздухе, я так и не поняла. Чудо, однако. Теперь я точно удостоверилась, что попала не в прошлое, а в другой мир.

– Леди Даверти, – пренебрежительным тоном произнес он и поклонился, – рад видеть вас здоровой и полной сил для работы.

Я ошалела от подобной наглости. Судя по голосу, гном – тот самый эмоциональный секретарь.

– Госпожа Миллен, – проигнорировав посетителя, обратилась к экономке, – представьте мне непрошенного визитера. Так же скажите, разве могут воспитанные гномы вламываться в спальню своей леди?

Женщина прокашлялась и, смерив гостя полным неодобрения и праведного возмущения взглядом, сказала:

– Господин Дункан Диксон, ваш секретарь. Вы правы, леди. Господин Диксон, немедленно покиньте опочивальню леди!

– Только если соберусь к Темноликому! – воскликнул он истерично. – Вы знаете, сколько у нас дел? Я не отойду ни на шаг, пока мы их все не решим! Здесь лягу, у порога, и мне плевать, что делают воспитанные гномы, а я…

– Хватит, – перебила секретаря. Хватка у него, конечно, мощная. Такой преданности своей работе я ни у кого не видела. Хотя… разве что у себя самую капельку. – У меня же есть кабинет? Пройдемте туда.

Удивленный гном неуверенно кивнул.

– Тогда проводите меня, – распорядилась я и обратилась к еще более изумленной экономке: – Принесите нам с господином Диксоном чай.

***

Просмотрев все те бумаги, которые нашла в ящиках большого дубового стола и все то, что притащил мне гном, я поняла, что рано радовалась. Бедная Шарлотта! Причем на этот раз в прямом смысле этого слова.

Особняк был в ужасном состоянии. Помпезность и роскошь заканчивались за пределами кабинета и спальни. Гобелены слезали со стен, паркет был грязный, мебели почти нет. В наследство Шарлотте достался еще убыточный ресторан с кучей долгов. Работникам не платили уже полгода, поставщикам еще дольше, а налоговая уже год чуть ли не поселилась у управляющего, пытаясь вытрясти свои пени.

Мда… Мало мне было работы в своем мире, и я попала в другой, чтобы пахать дальше.

Теперь понятно, что имел в виду лекарь, когда говорил, что я, то есть Шарлотта, серьезно отравилась. Кажется, она решила, что лучше смерть, а не сплошные проблемы, и попыталась все закончить самым ужасным способом.

Но если я в ее теле, то что с ней? По-настоящему умерла или… сейчас на Земле, если, конечно, врачи успели меня откачать?