Виктория Царева - Дочь огня

Незнакомец лениво оглядел её скромное жилище, которое больше напоминало кладовку. Здесь не было даже окон. Только стены, тюфяк на полу и зажжённая лампа, висящая на обшарпанной стене. Очевидно, он зажег её, так как Айлан всегда гасила свет перед уходом для экономии. Девушка сделала еще один крошечный шаг назад. Так, хорошо…Только без резких движений. Затем мужчина повернулся к ней и буквально впился в её лицо. От столь пронизывающего взгляда ей стало неуютно. Казалось, он не просто изучает её, а заглядывает в самую глубину. Она не могла сказать, сколько ему лет, потому что не понимала, как он выглядит, но его пристальный взгляд подсказывал: перед ней вовсе не юнец.

–Я тот, кто пришел предложить тебе работу, ведьма Айлан, – ответил мужчина после затянувшегося молчания. Голос его звучал жестко. Этот голос привык отдавать приказы и не терпел возражений.

Что? Работу?

У него был странный акцент. Все на континенте говорили на едином языке, но каждая страна отличалась произношением. Даганцы грубо выплевывали согласные, в Сарии их, наоборот, излишне смягчали, андалийцы славились своей мелодичной речью, слегка растягивая гласные, мадорцы говорили очень быстро, проглатывая половину звуков, а в Весторе кичились своим идеальным произношением, они гармонично выговаривали и гласные и согласные звуки. Здесь же слова звучали сухо, словно безликие силуэты. Звуки холодные и пустые, лишенные красок и, как и всё остальное, скрывающие малейший намек на личность говорившего.

–Откуда ты знаешь меня? – с опаской спросила Айлан. Вокруг невольно закружились тени, готовые в любой момент защитить её.

Мужчина заметил это и довольно улыбнулся, словно он того и ждал.

–Я учуял запах ведьмы, едва ступил в этот город несколько лет назад. Выяснить, кто ты не составило труда. Я наблюдал за твоими жалкими попытками существовать и решил, что танцующей с тенями можно найти более подходящее применение, чем кража хлеба на рынке.

Мысли в голове у Айлан спутались в тугой ком. Кто это? Что значит учуял? Откуда он всё знает о ней? Она сделала еще один шаг. Тени сгустились чуть сильнее. Это личный дар Айлан. Танцующая с тенями. Так называли таких как она среди ведьм. Подобная сила не была уникальным явлением, но всё же дар достаточно редкий. Если обычная ведьма способна лишь творить заклинания и варить зелья, то Айлан подчиняла тьму и заставляла себе служить.

–У меня есть к тебе предложение, – снова заговорил незнакомец, – интересно? Или ты так и будешь пятиться к двери, надеясь, что окажешься быстрее меня?

Айлан вздрогнула от его замечания. Спокойно. Есть еще нож, о котором он ничего не знает. Она глубоко вздохнула, стряхивая оцепенение. Тени слегка расступились.

–Для начала неплохо было бы познакомиться. Ты знаешь меня. Так представься же сам.

Мужчина усмехнулся.

–Ты можешь называть меня, как угодно. Выбери любое понравившееся имя.

Айлан потрясенно вытаращила глаза. Он не хочет быть замеченным. Или узнанным. Скрывает внешность, имя. Кто, кто ты?

–Хорошо, допустим… Рей. И что тебе нужно от меня, Рей?

Выбранное имя вызвало у него непонятную удивленную усмешку, но он только сказал:

–Ты.

Повисло молчание.

–Мне нужна ты, – продолжил он, – твоя сила, твои навыки, способности. Всё полностью должно принадлежать мне. Будешь работать на меня и получать щедрую плату. И жить в более… – он презрительно окинул взглядом комнату, – подобающих условиях.

–Ты что какой-то извращенец? Хочешь затащить меня работать в бордель? Для особо взыскательных клиентов, которые хотят ведьму?!

Тени угрожающе зашипели. Мужчины! Их только одно и интересует.

Но Рей лишь закатил глаза.

–Меня не интересует интим. Ни с кем спать не придется. Я обещаю.

Айлан в очередной раз попыталась разглядеть его лицо. Но тщетно. Она лишь замечала тусклые отсветы, которые блуждали по нему.

–Расскажи, как ты узнал обо мне. А потом уже обсудим остальное.

Она не собирается тут же бросаться к какому-то незнакомцу, ведясь на обещания о хорошей жизни. По крайней мере, до тех пор, пока хоть что-то не поймет об этой ситуации.

Рей раздраженно вздохнул.

–Я знаю о тебе всё, Айлан. Я знаю, что в шесть лет ты упала с дерева и чуть не лишилась ноги, и теперь на правом бедре у тебя до сих пор едва заметный шрам, который не смогли свести даже опытные целительницы. Я знаю, что в десять лет ты боялась темноты, а твоя бабушка в наказание запирала тебя на всю ночь в темном сарае. Я знаю, что ты долгие часы стояла коленями на острых камнях за то, что плохо слушалась.